Можно обожать госсимволы и при этом цинично расхищать казну

Когда наши чиновники, положа руку на сердце, слушают гимн и созерцают подъём флага, я пребываю в умилении. Ибо точно знаю, что в эти святые минуты никто из них не берёт взяток, не вымогает откатов, не крадёт государственных средств и не стряпает сфальсифицированного уголовного дела или неправедного судебного приговора. Ибо проделывать всё это одной левой да на виду – такая ловкость рук и подобный цинизм несвойственны даже им. Да и для самих казённых клерков, я думаю, сии мгновения драгоценны – как очищение на исповеди для всякого закоренелого грешника. Неслучайно ведь все они так любят наши госсимволы и столь рьяно защищают их чистоту и святость

Госсимвол – вверх тормашками

Однако за флаг, вывешенный вверх тормашками в Уральске в канун Универсиады, до сих пор так никого и не привлекли. А просто "перевывесили" знамя.

И это странно. Потому что упомянутое прегрешение гораздо опаснее по своим возможным последствиям и много ближе к разряду уголовно наказуемых деяний, чем проступок некоей уборщицы из Костаная и уж тем более - душевный порыв одного любителя бокса из Астаны.

Первая, если вы помните, выбросила на помойку найденное ею измазанным и изорванным знамя страны, посчитав, что в таком виде оно не может исполнять функции государственного символа. Второй вообще просто вывесил национальный флаг на своём балконе из чувства гордости за очередной блистательный успех знаменитого земляка Геннадия Головкина. За что суд влепил астанинскому патриоту штраф почти в 400 тысяч тенге. А костанайской труженице швабры и метлы пригрозили двумя годами лишения свободы, либо изъятием из её скудного бюджета 4 миллионов в нацвалюте. Конечно, если только будет доказано её злоумышление на совершение надругательства в отношении госсимвола.

Но что до вывешивания на всеобщее обозрение флага, перевёрнутого вверх ногами, то наука под названием "вексиллология", изучающая государственные символы, подобное деяние рассматривает не иначе как оскорбление и осквернение знамени, наряду с такими действиями как публичное сожжение, разрезание и прочие манипуляции, направленные на его повреждение или уничтожение. Кроме того, подъём флага таким кощунственным образом свидетельствует о поражении страны в войне или символизирует пришествие некоего общенационального бедствия либо катастрофы, постигшей весь народ.

Пришествие Антихриста или крах империи?

Правда, это всё касается лишь флагов, низ и верх которых тем или иным образом отличаются друг от друга. А вот, к примеру, флаг Японии вешай хоть так, хоть эдак – и ничего не осквернишь, и никакой беды не накличешь. Между тем, знамя той же Польши при перевороте превращается в госсимвол то ли Индонезии, то ли Монако. И тут тоже привлекать вроде особенно не за что. Но вообще визуально фиксируемый переворот любого и всякого, почитаемого огромным количеством апологетов, символа (особенно если это происходит во время каких-то официальных торжеств) считается очень недобрым знаком. Скажем, христианский крест, опрокинувшийся вверх тормашками во время богослужения, сулит скорый приход Антихриста. А несколько перевёрнутых флагов Российской империи, в день коронации Николая Второго появившихся по вине тогдашних госчиновников на улицах столицы среди множества правильно вывешенных знамён, впоследствии привели известно к чему.

И тут, кстати, о чиновниках. Уральский перевёртыш, несомненно ведь, – плод халатности кого-то из государственных клерков местного розлива. Поэтому-то и остался оный проступок без соответствующего реагирования властей. Это вам не уборщицу или спортивного болельщика загнобить. И на рабочего, воздевшего казённое полотнище таким образом, тут стрелки тоже не переведёшь. Но не станут же чиновники привлекать к уголовной ответственности самих себя?

Отыщем злоумышленников с помощью народа

Зато если недостаточное почтение к какому-нибудь из госсимволов проявит рядовой гражданин, то его запросто могут и за колючую проволоку укатать. Не случайно все отечественные казённые клерки так показательно и страстно обожают родные госсимволы: флаг, герб и гимн РК, и ради их возвеличения и защиты от посягательств готовы на всё. Потому что это прекрасная возможность публично продемонстрировать свой патриотизм, не предпринимая для этого никаких практических шагов. Так что они раскопают злоумышление на осквернение даже там, где его и близко не было.

Да и народ наш, что интересно, им в этом активную поддержку окажет. Ведь наклонность к коллективному поиску внутреннего врага и доносительству живёт в нас на генном уровне ещё с советских времён. Не случайно обо всех трёх упомянутых здесь фактах так называемого надругательства над госсимволами, стуканули некие добровольцы, в служебные обязанности которых вообще-то не входит защита всей этой атрибутики.

Правда, в Союзе ССР госсимволов было поболее, чем в независимом Казахстане, и отношение совков ко всем этим тогдашним цацкам было ещё истовее и истеричнее. К примеру, на моей памяти во всех советских газетах как-то горячо обсуждали абсолютно шизоидный сюжет. Некий комсомолец, прогуливаясь зимой вдоль реки, увидел двух тонущих детей. Не раздумывая, он кинулся в воду и, рискуя жизнью, ценой неимоверных усилий спас малышей. Но при этом случайно утопил свой комсомольский билет, лежавший в боковом кармане куртки. На предприятии, где он работал токарем, срочно собрали общезаводское комсомольское собрание. Да, конечно, паренька похвалили за спасение детских жизней, но тут же затеяли персональное дело по факту утери билета ВЛКСМ. Мол, билет должен был храниться во внутреннем кармане, у сердца, и то, что документ этот был утерян, стало следствием халатности и аполитичности имярека.

Вся страна горячо обсуждала эту историю, и, несмотря на то, что многие, хотя отнюдь не все, читатели призывали наградить парня и торжественно выдать ему новый документ о принадлежности к ВЛКСМ, парнишку исключили из комсомола. Так символ восторжествовал над подвигом: бумажка была возвеличена, а человек унижен.

Вурдалаки и упыри, подвластны только смерти

К счастью, к тому времени факт исключения из комсомола уже не предполагал автоматического зачисления отщепенца во враги народа и ссылки его в лагерь либо расстрела. Но дорога в институт и путь к карьерному росту для хлопца уже были закрыты навсегда.

Не поставили к стенке и моего отца, как-то выронившего свой партийный билет на сенокосе. Но я до сих пор помню, как побледнел и затрясся от ужаса вчерашний бесстрашный лётчик, трижды раненный в воздушных боях с фашистскими асами, когда обнаружил пропажу. Однако ему повезло. Во-первых, беспартийный товарищ по артели, сгребавший сено в стога, нашёл эту красную корочку и за бутылку самогонки вернул её владельцу, не преминув, правда, сообщить о факте утери-находки секретарю парткома. А во-вторых, вурдалак Джугашвили ещё лет за 10 до того сенокоса, слава Богу, уже отдал концы. А Ульянов-Ленин, как известно, улёгся в Мавзолей гораздо раньше. Их же ещё остававшиеся в живых соратники одряхлели настолько, что потеряли вкус к человеческой крови и начали задумываться над тем, что их ждёт там, в потустороннем мире. И стали прибегать к более гуманным методам наказания проштрафившихся сограждан. Например, к принудительному лечению в психушке.

Отца моего, правда, миновала и эта чаша. Ему всего-навсего объявили строгий выговор с занесением в учётную карточку и передвинули в ветеранской жилищной очереди на последнее место.

Кумачовое полотнище, как петля-удавка

Зато один из советских писателей-классиков в своём рассказе описал, как сгинул в дебрях советской психиатрии бывший фронтовик-разведчик, которого определили в "дурку" как раз за осквернение госсимвола. Проходя 9 мая под хмельком мимо райисполкома, он увидел линялую грязную тряпку, болтающуюся на флагштоке советского учреждения.

- Не для того мы кровь на войне проливали, чтобы вы вместо флага какую-то подтирку вывешивали на День Победы, – сказал он курившим у входа чиновникам. Потом залез на козырёк и сорвал эту самую подтирку.

А вообще даже и советская детвора имела свой собственный госсимвол, за небрежное отношение к коему любое несознательное чадо могло подвергнуться политическому остракизму. "Как повяжешь галстук – береги его. Он ведь с красным знаменем цвета одного" – эти стишки про кумачовую тряпицу, нежно обвивавшую шею каждого младшеклассника, однако в любой момент способную превратиться в символическую удавку, я помню до сих пор. Но был ведь ещё и спецгоссимвол отдельно для первоклашек – октябрятский значок с портретом кудрявого картавого мальчика. В соседней России, кстати, витает, говорят, идея, навесить на лацканы нынешним школьникам такие же значки, только с портретом мальчонки Путина.

И всё же одним из наиболее ярких свидетельств того, что в стране Советов человек всегда низводился до уровня плинтуса, а любой казённый символ реял в недостижимых эмпиреях, стала история с водружением красного знамени над рейхстагом.

Мы за ценой не постоим

Днём 30-го апреля 1945 года два батальона 150-й стрелковой дивизии и один 171-й вышли к центральной площади Берлина, которая в тот момент представляла собой хорошо простреливавшийся огромный котлован, заполненный водой (немцы затопили берлинское метро). Попытки сходу, без поддержки артиллерии, атаковать здание рейхсканцелярии не удались: два наших танка немцы сожгли, а третий утонул. И поэтому штурм рейхстага решили отложить до наступления темноты. Однако то ли по запарке, то ли по привычке приукрашивать сводки, что сложилась за долгие годы войны, командир 150-й стрелковой успел до этого доложить в Ставку Главковерха, что на куполе рейхстага уже установлен красный флаг.

Позвонить в ставку снова и сообщить, что произошла ошибка, никто из отцов-командиров не посмел. А просто решили не ждать темноты и приказали своим бойцам немедленно идти на штурм и немедленно водрузить знамя над рейхстагом любой ценой. Цена оказалась весьма дорогой. Дотемна нашим солдатам удалось продвинуться только на 150 метров, и каждый из этих метров был обильно полит людской кровью. Но так или иначе 30 апреля над зданием немецкого парламента было поднято более 40 красных знамён. Сколько жизней было загублено из-за этой показухи, не стал подсчитывать никто.

Причём сержант Егоров и младший сержант Кантария, по официальной версии, первыми водрузившие флаг Победы над фашистским логовищем, на самом деле не были таковыми. Первыми их "назначил" кремлёвский горец. Уж больно символическим нашёл он то, что один из бойцов был представителем титульной национальности, а другой оказался соплеменником вождя – грузином.

Тем же солдатам, которые на самом деле первыми пробились к рейхстагу и подняли над ним красный флаг, в тогдашней казённой версии событий места и вовсе не нашлось. И лишь 7 марта 2007 года институт военной истории России сделал официальное заявление: знамя над рейхстагом первыми водрузили казах Рахимжан Кошкарбаев и русский Григорий Булатов. Но звёзд Героев Советского Союза эти бойцы так и не получили.

Не человек для символа...

Между тем в странах старой демократии за столетия их существования сложилось своё, достаточно уравновешенное отношение к государственным символам, напрочь лишённое истерии, показушной театральности и квасного патриотизма, характерных для невежественных отпрысков недоразвитого социализма или обитателей вчерашних банановых республик. Параметры необходимого почтения к этой атрибутике формировались в развитых странах в соответствии со здравым смыслом и зиждились на простом вербальном построении: "Не человек – для символа, а символ – для человека".

Нет, конечно, жители как Старого, так и Нового Света тоже гордятся своими национальными флагами, гербами и гимнами и охотно демонстрируют эту самую гордость в официальной обстановке. Однако всё это при определённых условиях и до определённых пределов, которые формируются в зависимости от оценки гражданами, так сказать, качества внутренней и внешней политики, осуществляемой родным государством. И в том случае, если те или иные значимые параметры деятельности властей категорически не нравятся электорату, а правительство между тем не желает прислушиваться к общественному мнению и менять подходы, госсимволы вполне могут публично подвергнуться осознанному осквернению и даже уничтожению.

В США, например, в период вьетнамской войны было зафиксировано несколько случаев публичного сожжения звёздно-полосатого флага. Причём, когда хлопцы из Пентагона попытались состряпать по этому поводу уголовное дело и отправить осквернителей в тюрьму, Верховный суд отказал в удовлетворении иска. Судьи посчитали, что, сжигая государственный флаг, граждане выражали этим свой протест против внешней политики Белого дома и конкретно против войны во Вьетнаме. И что осуждение протестующих может создать опасный прецедент, подрывающий устои американских демократических ценностей.

Главный бой великого Али

Впрочем, американцам тамошние власти тоже не всегда, не везде и не всякие политические протесты спускали с рук. Но молодые янки, которых пытались силком погнать на неправедную войну во Вьетнам, публично сжигали если не флаги, так воинские повестки и шли в тюрьмы по приговорам местечковых судов. Среди тех, кто сжёг такую повестку, был и Мохаммед Али, легенда мирового бокса. В 1967 году Али публично отказался от службы в армии, заявив, что он против войны. За этот отказ ему запретили выступать на ринге и лишили титула чемпиона мира. И даже осудили на 5 лет тюрьмы и оштрафовали на 10 тысяч долларов. Но великий Али выиграл и этот, главный в его жизни бой. В 1971 году Верховный Суд пересмотрел дело Мохаммеда Али и признал судебную ошибку. Али вернулся на ринг и снова завоевал титул чемпиона мира.

В Союзе ССР никто не сжигал ни флагов, ни повесток, не шёл в тюрьму или психушку, а все, кого гнали на войну в Афганистан, покорно отправлялись на эту бойню. Либо с танками и пушками шли спасать от западной демократии братьев по лагерю. Социалистическому.

Помню анекдот тех времён. Американец и русский заспорили о том, у кого демократия демократичнее. Янки говорит: у нас, мол, полная свобода. Я запросто могу стать на площади перед Белым домом с плакатом "Долой президента Никсона!", и мне за это ничего не будет.

"Ну и что, – отвечает совок, – я тоже могу стать на Красной площади перед Кремлём с плакатом "Долой президента Никсона!", и мне также за это ничего не будет".

Неладно что-то в Датском королевстве

С тех пор, правда, кое-что изменилось. В частности, недавно в Актюбинске суд приговорил местного жителя к трём годам тюрьмы за критику в соцсетях Владимира Путина. Граждане в мантиях обнаружили в высказываниях казахстанца некое возбуждение какой-то розни. Межгосударственной, что ли. А завтра раскопают, пожалуй, факт разжигания какой-нибудь социальной внутри семейной вражды в действиях зашуганного киеубала, вышедшего на площадь с плакатом "Долой тёщу!".

А флаги сжигать в качестве протеста у нас и вообще не принято. Граждане, несогласные с политикой государства, предпочитают в таких случаях сжигать самих себя перед зданиями различных казённых учреждений. Причём таких, которые не имеют никакого отношения к внешней политике, а ведают исключительно внутренними делами страны. Да и огромное количество суицидов, совершаемых иными, менее чудовищными, чем самосожжение, способами, что захлестнули сегодня страну, также сродни живым факелам, вспыхивающим перед казёнными офисами. Не ладно что-то в Датском королевстве...

Это же подтверждают и массовые посадки представителей отечественного чиновного сословия любого ранга: от мелкого цоновского клерка до областного акима и даже главы кабмина, осуществляемые в Казахстане в последние годы. Такое ощущение, что наши чиновники активно крадут и беспредельничают, а в свободное от этих занятий время публично демонстрируют свою любовь к родному гимну, флагу и гербу. А после поимки страстно каются перед главой государства, обещая всё украденное вернуть назад и больше так не делать.

Ну а народ – безмолвствует! И несуразно свирепые репрессии за осквернение госсимволов, за неопасное насилие против полицейских или за возбуждение некоей мифической розни, инициируемые чиновниками и перманентно грозящие любому гражданину, нацелены похоже лишь на одно – сохранение сего неправедного статус-кво.

Но вернёмся к перевёрнутому в Уральске флагу, послужившему поводом для этих заметок. Как уже упоминалось, вывешенное таким образом знамя свидетельствует о поражении страны в войне или символизирует пришествие некоего общенационального бедствия либо катастрофы, постигшей весь народ. Какое же бедствие и какая катастрофа посетили нас? И что за войну мы проиграли?

Коррупция - вот наше бедствие и катастрофа. Вот война, которую, несмотря на все усилия Президента и здоровых сил страны, мы можем проиграть.