Что нам делать с Атамбаевым?

Алмазбека Атамбаева больше нет в программах мероприятий с участием руководства Казахстана – ни двусторонних, ни региональных. Неуступчивого, импульсивного и несдержанного в своих высказываниях политика сменил уравновешенный и осторожный чиновник Сооронбай Жээнбеков.

Однако Атамбаев продолжает напоминать о себе. 31 марта на съезде Социал-демократической партии Кыргызстана (СДПК) он был единогласно избран председателем. При этом ясно дал понять, что и в дальнейшем намерен "командовать парадом" на политическом поле страны.

Атамбаев вернулся в большую политику. Вот только рычаги исполнительной власти к Атамбаеву не вернулись. А без них он теряет контроль и над своей партией, и над парламентом. Это позволяет новому президенту заменять на ключевых постах людей из команды Атамбаева своими людьми.

В апреле были уволены председатель Государственного комитета национальной безопасности Абдиль Сегизбаев и его заместители. Ожидается, что на днях уйдут со своих постов генеральный прокурор Индира Жолдубаева и министр внутренних дел Улан Исраилов.

Во внешней политике новый президент также стремится превратить в своих друзей тех, с кем его предшественник рассорился. Он принял участие в "Наурыз-саммите" глав центральноазиатских государств в Астане, хотя Атамбаев, по слухам, его отговаривал. В ходе недавнего визита Жээнбекова в Анкару Эрдоган назвал его своим братом и заявил, что рассчитывает на поддержку в борьбе со сторонниками Фетхуллаха Гюлена (а вот Атамбаев в 2016 году советы Эрдогана закрыть гюленовские лицеи назвал вмешательством во внутренние дела Кыргызстана).

Атамбаев, впрочем, участвует в параллельной дипломатии – на днях он (в качестве экс-президента) побывал в Китае на Боаоском форуме, где встретился с председателем КНР Си Цзиньпином.

В целом Атамбаева рано сбрасывать со счетов – и его политическим противникам в Кыргызстане, и его недавним зарубежным партнёрам, в том числе и Казахстану.

Во-первых, у Атамбаева есть свой план участия в политическом процессе и превращения в ключевого игрока уже с позиций лидера правящей партии в парламентской республике. А это даст ему возможность занять пост премьер-министра, чьи полномочия были недавно существенно расширены.

Таким образом, Астана ещё может вновь увидеть Атамбаева в качестве визави на международных встречах. И с ним придется разговаривать и договариваться.

Во-вторых, даже в качестве оппозиционного лидера (такое вполне вероятно, если новая парламентская коалиция будет создана без участия СДПК) Атамбаев сохранит свою значимость для Казахстана – уже в качестве противовеса Жээнбекову.

В-третьих, Кыргызстан всегда был и остаётся страной, партийно-политическая система которой складывается под влиянием множества региональных, групповых, клановых интересов. Поэтому взаимодействие с Атамбаевым – это лишь частный случай нелинейного развития двусторонних отношений. То есть такого, когда фундаментальные, долгосрочные факторы (экономическая зависимость, гуманитарное сотрудничество) внезапно отходят на второй план, а решающую роль играют факторы случайные и краткосрочные (личные амбиции политика, особенности избирательного цикла).

Поэтому важно дополнить двусторонние контакты на высшем и высоком уровне институтами диалога и обмена информацией, которые позволяли бы в рабочем режиме согласовывать и корректировать интересы, взгляды и подходы двух стран.

Из всего этого следует вывод о необходимости создания новых каналов политической коммуникации с Кыргызстаном. Политической, а не В2В, как это было в случае с Омурбеком Бабановым. Вот наиболее очевидные из таких каналов.

Первое. Межпартийные связи. Если СДПК станет правящий партией, можно установить с ней контакты на уровне руководства "Нур Отана". Сегодняшний зампред партии Маулен Ашимбаев в своих комментариях к ноябрьским эскападам Атамбаева был сдержан и корректен (выразил сожаление, воздержавшись от оценок их автора), в отличие от прежнего, Мухтара Кул-Мухаммеда, который поставил под сомнение не только умственные способности, уровень образования и моральные качества кыргызского президента, но и его психическое здоровье.

Второе. Более осторожным, неофициальным вариантом межпартийных связей могут стать контакты с СДПК по линии ОСДП. У этих партий как минимум одинаковые названия, могут найтись и общие интересы. Например, наши социал-демократы могут стать для кыргызских проводниками в Социнтерн (звучит вроде бы несерьёзно, но в нём сегодня состоят почти 160 партий из 125 стран, в том числе и ОСДП со статусом консультативного члена).

Повысить статус официальности в межпартийном диалоге можно через подключение к нему "Ак жола" – парламентской партии. Есть в Кыргызстане и коммунистическая партия, хоть и не в парламенте, так что и КНПК может пригодиться.

Для нашего МИДа было бы полезным появление дополнительных каналов коммуникации с Кыргызстаном, где политические партии меняют свои позиции и статус от правящих до оппозиционных в режиме нон-стоп.

Третье. Нужен постоянно действующий экспертный форум. Не столько для того, чтобы генерировать умные идеи, сколько для формирования трезвых, взвешенных, максимально объективных оценок двусторонних отношений. Именно экспертные оценки, транслируемые средствами массовой информации обеих стран, способны создавать позитивный фон для двусторонних отношений, а при необходимости – смягчать негативный эффект и от заявлений политиков, и от действий таможенников или пограничников.

В конечном счёте, проблема казахстанской внешней политики на кыргызском направлении не в Атамбаеве. Она в ограниченности (а порой и в полном отсутствии) институтов, которые обеспечивают двустороннее сотрудничество наших стран в перерывах между саммитами, заседаниями межправительственных комиссий и встречами на министерском уровне. А также делают это сотрудничество менее чувствительным к темпераменту, настроению и здоровью участников этих саммитов и встреч.