Прощание железной фрау. Кем была Ангела Меркель для Германии и Европы

Ангела Меркель уходит в отставку. Формально она ещё останется канцлером до формирования нового правительства после выборов 26 сентября, но её решение – окончательное. Кому и как удастся её заменить, пока ещё совершенно непонятно.

Меркель за почти 16 лет во главе правительства своей страны провела Германию и Евросоюз через принятие Лиссабонского договора – конституции ЕС, греческий кризис, миграционный кризис, брексит, президентство Трампа и, наконец, пандемию.

Строго говоря, она уйдёт не сразу: на формирование нового правительства могут уйти месяцы. Но никаких стратегических решений уходящий кабинет министров по традиции принимать не будет, чтобы не оставлять нежелательное наследство новому.

Ведущие мировые издания называли Меркель самой влиятельной женщиной в мире и даже – во время президентства Дональда Трампа в США – "новым лидером свободного мира".

При всей понятной субъективности и условности этих оценок доля правды в них очевидна.

Неяркая звезда

Меркель – первая женщина во главе правительства Германии. По продолжительности службы канцлером она давно обошла Конрада Аденауэра и чуть-чуть не дотянула до Гельмута Коля – канцлеров, с именами которых до Меркель ассоциировалась история послевоенной Германии. Дольше их всех канцлером был только Отто фон Бисмарк.

При этом Меркель в отличие от Аденауэра и Коля уходит добровольно.

Несмотря на то что Меркель объявила о будущем уходе ещё три года назад, она совсем не "хромая утка". "Мутти" – "мамочка, матушка", как называет её немецкая пресса, остаётся самым популярным политиком страны.

Меркель никогда не завлекала сограждан броскими лозунгами, не потакала сиюминутным настроениям масс, не затевала смелых радикальных реформ. Она почти всегда скучно, занудно искала компромиссы, уговаривала, давила, отступала, чем ужасно раздражала сторонников решительных шагов (например, радикальных "зелёных" в своей стране или восточноевропейцев, опасающихся России), но неизменно перетягивала на свою сторону большинство ведущих политиков и большинство немецких избирателей.

По самому большому счёту, Меркель лишь дважды силой продавливала конкретные решения, которых поначалу не хотело большинство. Это было во время краха греческой экономики и кризиса еврозоны и почти одновременно – миграционного кризиса.

От этих двух кризисов в истории останутся две фразы, два неброских афоризма Меркель.

Wo ein Wille ist, da ist auch ein Weg

"Где есть желание, там найдётся и выход", – эту фразу Меркель повторяла несколько раз по ходу греческого долгового кризиса, который угрожал всей зоне евро и разрешением которого она – вместе с Евросоюзом, Всемирным банком и МВФ – занималась несколько лет.

Греки возмущались прописанными им мерами жёсткой экономии, в 2015-м избрали левого премьера Алексиса Ципраса и затем проголосовали на референдуме против спасения своей экономики, и Афины объявили дефолт. Очень многие немецкие финансисты и бизнесмены хотели выкинуть Грецию из зоны евро, понимая, что своими десятками миллиардов вливаний они евро, может быть, спасут, но вложенных денег уже не увидят.

Меркель, считавшая, что важнее всего спасти общеевропейскую валюту, уговорила их всех.

"Если бы в Берлине был более слабый лидер, он почти наверняка проигнорировал бы геополитические последствия и поддался бы требованиям выбросить Грецию из еврозоны", – считает Алексис Папачелас, редактор греческого издания "Екатимерини".

Итог: Греция, жившая не по средствам, теперь оказалась статистически беднее нескольких бывших стран соцлагеря, вступивших в Евросоюз на двадцать лет позже греков, но еврозона спасена, а действия Меркель в итоге одобрило большинство немцев.

"Мы сделаем это", или "мы сможем". Меркель позаимствовала этот лозунг у Барака Обамы, уговаривая в 2015 году сограждан, что Германия может и должна принять сотни тысяч беженцев из Сирии и соседних стран.

Очень многие сограждане были в этом, мягко говоря, не уверены. Наплыв беженцев породил ксенофобское движение ПЕГИДА (от Patriotische Europäer gegen die Islamisierung des Abendlandes - "Патриотичные европейцы против исламизации Запада") и придал новые силы партии евроскептиков "Альтернатива для Германии".

"Если нам сейчас придётся извиняться за то, что мы в чрезвычайной ситуации проявили доброту, то это не моя страна", – отвечала в 2015 году на все претензии Ангела Меркель.

Важно помнить, что в тот момент Меркель, главная защитница европейского проекта, пошла не только против воли миллионов сограждан, но и против правил Евросоюза, потому что по ним разбираться с беженцами и нелегальными иммигрантами должна первая страна ЕС, в которую они проникли.

Конечно, нельзя сказать, что проблема нелегальной иммиграции в ЕС решена, но по крайней мере ту острую фазу Меркель и Германия прошла относительно успешно. Меркель убедила ведущих политиков, параллельно (и совместно с Брюсселем) договорилась с Турцией о финансировании лагерей беженцев на её территории, и волна нелегалов схлынула.

Беженцы 2015-2016 года относительно успешно пополняют собой германский рынок труда, ПЕГИДА после коронавирусного перерыва продолжает угрюмо митинговать в Дрездене, собирая всё меньше и меньше народу; "Альтернатива" отобрала часть электората в том числе у ХДС, вошла в бундестаг и все региональные парламенты, но уже давно упёрлась, по всей видимости, в свой потолок: в районе 10-12% по всей Германии и до 25% в некоторых землях бывшей ГДР.

Иллюзии брекситёров

Некоторые британские политики-брекситёры до и сразу после референдума 2016 года о выходе Британии из ЕС уверяли публику, что Евросоюз ни на что не способен, и обо всех важных соглашениях надо договариваться сепаратно с Берлином и Парижем.

Но тут ни Меркель, ни президентам Франции Франсуа Олланду и Эммануэлю Макрону даже и не надо было ни менять свои взгляды, ни в чем-либо уговаривать других политиков. Все согласились, что Евросоюз в переговорах с Лондоном должен быть един. Он должен защищать интересы маленькой Ирландии и одновременно общие интересы всех стран ЕС.

Будь во главе Германии менее проевропейски настроенный человек, он вполне мог бы пусть не начать сепаратные переговоры, как мечталось брекситёрам, но добиться, чтобы позиция делегации ЕС в первую очередь отражала интересы самой большой экономики Европы.

Итог: ЕС получил от уходящей Британии всё, чего изначально хотел. В том числе благодаря Меркель.

В Восточной Европе осторожную – для многих невыносимо осторожную – манеру Меркель вести дела знают прежде всего по её отношениям с путинской Россией.

В 2005 году, когда Меркель стала канцлером, пресса была полна двух типов прогнозов относительно её отношений с Москвой.

Первый: Ангела росла и большую часть взрослой жизни провела в ГДР, презирает социалистические порядки и не доверяет России. Поэтому дружбы с Путиным, как у канцлера-социалиста Герхарда Шрёдера, который называл Россию "полноценной демократией", а потом перешёл на газпромовскую зарплату, больше не будет.

Второй: и Меркель, и Путин владеют и немецким, и русским языками, поэтому им будет легко разговаривать.

Более или менее сбылись оба прогноза.

Один из апокрифов гласит, что в 2002 году, когда Путин выступал в бундестаге с речью о новом мире после холодной войны, Ангела Меркель, тогда – лидер оппозиции, шепнула соседу: "Типичная речь кэгэбэшника. Верить этому парню нельзя".

Ещё один знаменитый полумифический момент: в начале 2014 года, когда Россия аннексировала Крым, Меркель после разговора с Путиным будто бы сказала Бараку Обаме по телефону, что "не уверена, сохранил ли господин Путин связь с реальностью".

Об этом 2 марта 2014 года рассказала со ссылкой на свои источники в американской администрации газета New York Times, эта новость разлетелась по миру и до сих пор многими воспринимается как факт, но вообще-то немецкие чиновники потом уверяли, что Меркель такого не говорила.

Так или иначе, несмотря на всё это, Меркель продолжала говорить, говорить, говорить с Путиным – до самого последнего времени, до прощального визита в Москву в августе 2021 года.

Что Ангела Меркель на самом деле думает о российском президенте и России, неизвестно, но во всяком случае тем, кто ругает её за излишнюю мягкость, нужно помнить, что все важные решения (как, например, последнее на российском направлении – решение о газопроводе "Северный поток – 2") канцлер Германии вынужден согласовывать с ведущими политиками своей партии, с партнёрами по коалиции, с премьер-министрами земель, с бизнесом, с партнёрами по Евросоюзу и Брюсселем.

С другой стороны, учитывая вечное стремление Меркель к компромиссам и стабильности, к "умеренному прогрессу в рамках законности", легко представить, что она без проблем вела бы с Путиным business as usual (бизнес как обычно), если б только не эволюция внешней политики Москвы.

За время канцлерства Меркель случились война России и Грузии; отравление Александра Литвиненко, Сергея и Юлии Скрипалей в Британии; аннексия Крыма; война на востоке Украины; взлом почты бундестага ("Я каждый день стараюсь улучшить отношения с Россией, но, с другой стороны, есть вот такие явные доказательства, что это делают российские силы", – сказала по этому поводу Меркель); убийство в центре Берлина Зелимхана Хангошвили. Наконец отравление Алексея Навального, в расследование которого оказалась вовлечена Германия. И Меркель навещала главного российского оппозиционера в клинике.

В итоге изменилось отношение к путинской России у многих немецких избирателей и политиков – изменилось и поле для манёвра у Меркель.

"Германия уже давно перестала быть "главным лоббистом" России в Европе. Период "адвокатской функции" ФРГ при канцлере (Герхарде) Шрёдере сменился вначале взаимным недопониманием, а затем и вовсе напряжённостью. Если оценивать Германию по шкале "понимающих Россию" в Евросоюзе, то она уже давно не возглавляет список "понимающих", а находится примерно в середине", – говорил об этом "Русской службе Би-би-си" германский политолог Дмитрий Стратиевский.

Итоги: Германия вместе со всем Евросоюзом сохраняет в силе санкции против российских чиновников и силовиков, но они не слишком болезненны; немецкий бизнес продолжает работать в России, а российский газ – течь в Германию. Меркель в результате отмодерировала всех: и сторонников жёсткой линии, и тех, кто хотел зарабатывать деньги на России, закрыв глаза на всё прочее.

Итоги эпохи

Сейчас все гадают, найдётся ли в Германии и Европе адекватная замена такому лидеру как Ангела Меркель.

С одной стороны, любой канцлер Германии как крупнейшей и экономически мощнейшей страны ЕС в какой-то мере обречён быть и лидером всей Европы.

С другой, кто ещё сможет так сочетать в себе нарочитую невзрачность, нехаризматичность с таким авторитетом в своей стране, Европе и мире, такой популярностью и такой стабильностью результатов? Меркель уходит – и вслед за этим уже разбежалась почти половина избирателей её партии ХДС.

Сейчас десятки ведущих мировых изданий и аналитиков подводят итоги эпохи Меркель – и все пишут примерно одно и то же.

"В Германии её часто критиковали за то, что она руководила как будто без какой-либо большой цели, общей картины будущего, – написал автор одного из этих изданий, Conversation. – Но в Германии и за её пределами не забудут её способность учиться и добиваться успеха, преодолевать трудности, сохраняя честность, стабильность и ответственное отношение".