Почему полиция не находит автоворов, и откуда в Казахстане появился чёрный рынок запчастей

Убийство Дениса Тена было воспринято миллионами казахстанцев почти как личная трагедия. Ограбление, закончившееся смертью, заставило граждан не только задуматься о непоправимости и незащищённости, но и высказываться о существовании чёрного рынка автозапчастей, стимулирующего рост преступности.

Полиция начала проверять авторынки Алматы на предмет торговли ворованными автозапчастями. Продавцы CarCity с тревогой смотрели на приближающихся стражей порядка, которые в который раз проверяли их документы. Подозрительные личности, которые нередко подходят к посетителям авторынков на улице, в дни рейдов, судя по всему, отсиживались дома. За дни проверок на авторынках нашли нелегалов, наркоторговца и одного продавца краденого, в бутике которого обнаружили 15 чужих зеркал.

Читайте также:
Полиция провела рейд на авторынке Car City и задержала торговца крадеными зеркалами

Как воруют зеркала

День, центр города, молодой человек в кепке, одетый, как 90% прохожих, суетится у припаркованного автомобиля – кажется, откручивает зеркало заднего вида. Ворует он чужое имущество или чинит своё, визуально сразу не определишь. Камеры уличного наблюдения с высоким разрешением висят чаще у городских администраций и стратегически важных объектов, а с места, где открутили чьё-то зеркало, скорее всего можно получить только мутноватое видео. Есть большая вероятность, что на нём из-за козырька кепки не будет видно лица.

Воры могут аккуратно открутить сам зеркальный элемент или всё зеркало вместе с электроприводным элементом или и вовсе вырвать поворотный элемент с мясом, так что на автомобиле останется только сиротливо торчащий пучок обрезанных проводов. Можно установить гравировку VIN-номера на зеркало, но вор может не разглядеть её в темноте. Также есть возможность установить фиксаторы зеркальных элементов в корпусе, но и это может не помочь.

Зеркала несут на рынки, где и сбывают. После убийства Дениса Тена администрация CarCity объявила, что бутики с подержанными запчастями на территории рынка будут закрыты. Однако их там и так немного: большинство торговцев б/у запчастями перебрались на рынок "Жибек жолы", как нам рассказали в его администрации.

"По всему рынку у нас соответствующие объявления висят после этого происшествия, – говорит администратор рынка Кайрат Аятаев. – Мы следим, но вы сами понимаете, что всё контролировать невозможно. По крайней мере полиция приезжала, ни одного случая не было, чтобы поймали. У нас нет местных автозапчастей, их привозят либо из Японии, либо из Эмиратов, либо из Германии, либо из Литвы. Машину разрезают и привозят как б/у запчасти. На CarCity, например, нет рядов б/у запчастей, большая часть к нам переехала. У нас запчасти везут контейнерами, завоз товара оформляется".

Пройдясь по ряду подержанных автозапчастей на "Жибек жолы", вы вряд ли добьётесь от продавцов предоставления документов, говорящих о том, откуда товар. Обычно, указывая на гроздья зеркал, порой полуразбитых или с торчащими проводами, торговцы говорят, что привезли их из Японии или Дубая.

Один из продавцов уже научился визуально отличать журналистов от обычных покупателей. Он сходу начал объяснять, что ворованным не торгует. Если сбывать краденое, то только с новых иномарок, чтобы цена была выше.

"Что все вцепились в эти зеркала? Приходят, документы проверяют. Журналисты приходят, притворяются покупателями, – говорит торговец. – Мы вот вместе с дверями привозим их из Дубая, оптом. Нет резона тысячами, сотнями воровать. Тем более что мы привозим старые детали. А кто будет старьё воровать? Резона нет. Ворованные – скорее всего, от новых моделей автомобилей. Если машина, например, 2010 года. Кто будет воровать зеркало за три тысячи? Украдут то, что за 50 000".

На CarCity нам объяснили, что пока ажиотаж не утихнет, вряд ли можно легко наткнуться на сбытчиков краденых зеркал.

"Бутики, которые продают зеркала, все официальные. А краденое продают на улице, выйдете – они к вам подойдут, – говорит один из продавцов. – У меня у самого с Camry два зеркала открутили, я такие же тут же и нашёл – возможно, свои купил. Вот у вас с "Лексуса" сняли зеркала, куда вы придёте? На базар. Тут – хоп! – зеркала на Lexus появились. Искусственная же ситуация? Можно прийти и купить своё же зеркало за 50-60 тысяч".

Почему полиция не справляется с автоворами?

Отдельной статистики по кражам зеркал или автозапчастей в целом в Казахстане не ведут, всё это подпадает под учёт краж в целом. Те, кто стал жертвами автоворов, после гибели Дениса Тена начали выкладывать в сеть свои истории. Многие жаловались на то, что полицейские, приехав на вызов после кражи автозеркал, отговаривают потерпевших от подачи заявления в правоохранительные органы.

"В микрорайоне №3 во дворе поснимали запаски у соседей. Приехала опергруппа, начали настаивать: мол, ребята не надо заявления писать, это какие-то "залётные", их всё равно не найдём, – говорит алматинец Михаил Полунецкий. – Это стандартная формулировка, видимо, про "чужих, залётных". Я написал заявление, когда с моей машины сняли фару. Я в командировке был. Я решил, что бессмысленно идти в полицию. В чём фишка? В том, что наша стоянка находится метрах в 30 от опорного пункта полиции. То есть они там же, где и мы, паркуют свои машины фактически. Будь я на их месте, я бы занялся местным криминалом уже. Но представителей полиции это будто не волнует".

Алматинка Елена говорит, что у неё неоднократно снимали зеркала в одном и том же районе Алматы – на Габдуллина – Маркова. В полицию она обратилась лишь раз, но это не дало эффекта.

"Я обратилась в полицию на шестой или седьмой раз, – говорит Елена. – Полицейские сказали, что ничего сделать не смогут. Они на меня как на блаженную посмотрели: типа у нас у самих снимают. Ещё сказали, что это очень криминальный район. Исторически много наркоманов. Всех не поймаешь".

Официальный представитель ДВД Алматы Салтанат Азирбек рекомендует всегда спрашивать документы о таможенной очистке при покупке автозапчастей. Она считает, что рассказы о том, что полицейские неохотно принимают заявления о краже автозеркал, не соответствуют действительности.

"Я могу с полной уверенностью сказать, что ни один сотрудник полиции не может не принять заявление. Всё зависит от человека, конечно. Но я склонна верить, что у нас идёт тотальная регистрация вызовов", – прокомментировала Салтанат Азирбек.

Как нам рассказал бывший следователь, а теперь юрист Аскар Каймаков, чтобы найти одно украденное зеркало, полицейский должен обойти площадь около гектара, пообщаться минимум с 50 людьми, снять и просмотреть видеозаписи с 10-20 камер – это титаническая работа. Особого поощрения за раскрытие такой кражи страж порядка вряд ли дождётся.

"Сейчас у нас в сутки по городу совершается не меньше 100 имущественных преступлений. И если умножить всю вышеперечисленную работу на 100, то представляете, сколько людей и времени потребуется? – говорит Аскар Каймаков. – Это нужно, чтобы на каждом районе работало по 100 оперов, именно "имущественников". В Медеуском районе, где я работал, в отделе оперов, которые занимались кражами, было пять человек. Это самая большая группа, потому что кражи – самое распространённое преступление. А раздувать штат до ста человек – это нереально. Я уже не говорю про зарплату, один человек просто не сможет ими командовать, там понадобится ещё много начальников".

Аскар Каймаков согласен с Салтанат Азирбек в том, что вряд ли полицейские сегодня массово отказываются принимать заявления при кражах автозеркал или других имущественных преступлениях. По его словам, времена, когда полицейские так поступали, уже позади. Низкая раскрываемость, скорее, связана с дефицитом профессионалов и отсутствием профилактики.

Распространённое мнение о том, что полицейские "крышуют" воров, которые несут краденые зеркала на авторынки, Аскар Каймаков тоже не поддерживает. Точнее, говорит, что такая практика действительно существовала, но от неё отказались, что отрицательно сказалось на раскрываемости. Раньше полицейские, рассказывает бывший следователь журналисту Informburo.kz, знали, кто и сколько ворует, и контролировали ситуацию.

"Существует два способа раскрытия преступлений. Первый – оперативным путём, путём проведения розыскных мероприятий, наведения справок, опросов, ведения агентурной работы (общение с теми, кто вращается в криминальных кругах) и т.д. Есть второй путь – следственный. В идеале они всегда должны идти рука об руку. Есть мнение, что сейчас раскрываемость упала именно из-за того, что всех, кто "крышевал", пересажали. То есть раньше полиция с ними негласно сотрудничала. Так делается и в других странах: полиция сознательно допускает какой-то процент преступлений, десять преступлений в месяц, условно говоря, но при условии, что те, с кем есть негласная договорённость, контролируют эту территорию и не допускают превышения этого объёма, – рассказывает Аскар Каймаков. – А полностью искоренить уличную преступность невозможно ни в одной стране. А теперь решили от этого отказаться, установить так называемую нулевую терпимость к преступности и отказаться от такого сотрудничества с криминалитетом".

По мнению Аскара Каймакова, работа полиции была бы эффективнее, если бы штат был более компактный, но упор делался бы на профессионализм. Он, кроме того, призывает не верить официальной статистике, говорящей о снижении количества краж.

"Преступления продолжают укрывать. В каждом районе в уголовном розыске оперативников, занимающихся раскрытием преступлений против собственности от 10 до 30 человек в зависимости от территории района и его густонаселённости. Физически раскрыть все преступления они просто не смогут, – говорит Аскар Каймаков. – Вопрос ещё в том, где взять столько человек. Готовых оперов с опытом не бывает, они получают его по ходу работы, значит, должно быть достаточное количество наставников. В своё время этих наставников потеряли: кого-то из-за низкой зарплаты, кого-то за взятку посадили, кого-то за пьянство уволили. Потому что хороший полицейский всегда с непростым характером. Так вот, органы почистили, многие "имущественники", талантливые опера ушли работать в частные структуры в своё время, там им платят в пять-шесть раз больше. При этом не нужно выслушивать унижения в свой адрес и работать сутками. Конечно, талантливые полицейские всё ещё есть, но в основном остались бездари".

Почему в Казахстане развился чёрный рынок автозапчастей

Чёрный рынок, по логике, появляется там, где есть проблемы с официальным. В Казахстане рынок автозапчастей плохо структурирован, практически отсутствует чёткая модель автосервиса. Покупая дорогой автомобиль, его владелец нередко не может позволить себе содержать его, детали часто покупаются хаотично у случайных людей, а на некоторые иномарки их очень сложно найти даже через подозрительных поставщиков.

В 2012 году товарные знаки Toyota и Lexus по заявлению правообладателя компании Toyota Motor Corporation были включены в таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности на территории РК.

В 2016 году в тот же реестр была включена компания Hyundai Auto Kazakhstan. Это означало, что официальные дилеры оставили за собой исключительное право ввозить свою продукцию на территорию Казахстана, что создало большие проблемы для параллельных импортёров.

"Я был директором "СПК групп" и пытался завезти груз – запчасти – на 19 тысяч долларов, и меня остановили на СВХ, представители Toyota подали на меня в суд, выиграли его и изъяли груз безвозмездно в пользу государства, – рассказал бывший директор "СПК групп" Берик Заиров. – Мы дошли до Верховного суда, но нам отказали. Груз был оригинальный, представители Toyota отстаивали право на то, что только они могут завозить эти детали".

Председатель Союза независимого автобизнеса Казахстана Тимур Жаркенов считает, что чёрный рынок, криминал и беспорядочный подход в сфере торговли автозапчастями в Казахстане обусловлен монопольным положением официальных дилеров. Отсутствие конкуренции, по его мнению, создаёт завышенные цены на оригинальные автозапчасти. Плюс это заставляет дилера не особо беспокоиться о логистике. Товар завозят через европейский офис по завышенной цене.

"Дочка дилера в ЕАЭС планово убыточная, они завозят по завышенной цене, здесь получается символическая прибыль, корпоративный подоходный налог, который идёт в бюджет нашей страны минимален, таможенные пошлины минимальны. Все деньги фактически остаются за границей, а у нас – только высокие цены", – считает Тимур Жаркенов.

Владельцу автомобиля проще поехать на рынок и купить контрафакт или бывший в употреблении товар, завезённый из Арабских Эмиратов, или то же краденое зеркало на Lexus.

"По внутренним правилам Toyota Казахстан относится к региону Европы, соответственно, поставка запасных частей идёт с европейского склада, мы получаем их не из Эмиратов, которые под боком, и цены там ниже процентов на 50, а получаем дорогие европейские запчасти, соответственно, цены в два-три раза выше. Наш потребитель не очень богат, позволить себе покупать оригинальные автозапчасти по таким ценам могут, наверное, от силы 10-15% от всех автовладельцев. Какой выбор остаётся? Растёт не только рынок контрафакта, но и рынок краденых вещей, потому что лицензионный товар очень дорогой. Кто из автолюбителей приезжает к официальным дилерам и покупает у них детали? А некоторых автозапчастей у официальных дилеров даже нет, их можно приобрести только под заказ".

В те времена, когда ввозить оригинальные автозапчасти в РК могли не только официальные дистрибьюторы, но и обычные предприниматели, товары, по мнению членов Союза независимого автобизнеса, можно было купить по реальной рыночной цене. От сложившейся ситуации косвенно выигрывает Россия, где рынок автозапчастей больше и есть конкуренция среди официальных дилеров.

"Раньше, когда мы ввозили товар, с учётом налогов, таможенных отчислений, – цена была в два раза ниже, чем цена, которую предлагает официальный дилер, – говорит Тимур Жаркенов. – Учитывая, что сейчас нет возможности завозить, выиграла Россия. Если бы мы сами брали в другой стране и завозили сюда, это стоило бы в два раза дешевле. Через Россию, с учётом их маржи, в полтора раза разница. Наши члены союза едут в Россию, берут со стоков оригинальные запчасти, везут сюда, пытаются их продать, и всё равно выходит дешевле, чем у наших официальных дилеров".

Как сообщили в Ассоциации автомобильного бизнеса Казахстана (АКАБ), способы борьбы с нелегальной поставкой существуют, но они на сегодняшний день ещё недостаточно эффективны. Во-первых, дилеры не в состоянии проводить подобные проверки на регулярной основе. Во-вторых, подобный вид проверки охватывает только части автомобиля, на которых выбита номерная маркировка. В-третьих, завод не в состоянии уследить за нелегальным оборотом продукции, как территориально, так и по объёму.

"Большая надежда возложена на контролирующие госорганы, ведь мы как налогоплательщики надеемся на их защиту, но и тут не без промахов. Поэтому в этом направлении нас ждёт ещё огромная работа", – сообщили в АКАБ.

По мнению Тимура Жаркенова, нельзя сказать, что таможенные запреты полностью исключили нелегальные поставки автозапчастей: наоборот, это отчасти могло стимулировать коррупцию.

"Запрет генерирует криминал, – считает Тимур Жаркенов. – Недавно был приговор по делу, когда сотрудники юстиции проводили проверку по товарным знакам, ходили по рынкам, и что? Они брали взятки. Такса была от 70 000 до 200 000 тенге. Конкретные люди на этом зарабатывают просто".
Приговор, о котором говорит Жаркенов, был вынесен 21 сентября 2017 года районным судом №2 Медеуского района. В компанию Toyota Motor Corporation обратился представитель одного ТОО, который заявил, что в одном из бутиков Car City незаконно используют товарные знаки Toyota и Lexus. Была назначена проверка.

"16 августа 2016 года в послеобеденное время, примерно в 15:30 дня Акбаев Т., являясь должностным лицом, продолжая свои преступные деяния, находясь в ТД "Кар-Сити", по адресу: г. Алматы, пр. Райымбека, 57а, ТД "Кар-Сити", 3-й ярус, отведя Тәжі Ғ. в сторону от контейнера №121а, без участия Жетписбаева Е., получил лично от последнего взятку в сумме 200 000 тенге за неизъятие всего находящегося в контейнере товара с товарными знаками компании Toyota Motor Corporation, то есть за незаконные действия в пользу взяткодателя", – говорится в решении суда в отношении одного из сотрудников департамента юстиции по городу Алматы, обвинённого в коррупции.

Как обходят таможенные запреты

В Ассоциации автомобильного бизнеса Казахстана (АКАБ) признают, что несмотря на запрет ввоза оригинальных запчастей неофициальными дилерами, нелегалы успешно обходят закон.

"Данная мера должна была стабилизировать ситуацию, но на деле недобросовестные компании-импортёры стали ухищряться и придумывать различные схемы незаконного ввоза запчастей, тем самым уклоняясь от оплаты обязательных налоговых сборов", – сообщили в АКАБ.

Есть несколько схем, по которым неофициальные импортёры обходят закон. Ассоциация автомобильного бизнеса Казахстана поделилась с нами основными схемами.

"Частный бизнес не структурирован"

Председатель "Независимого автомобильного союза" Эдуард Эдоков считает, что обилие контрафакта и криминального товара – это реальная проблема для авторынка Казахстана. И эта проблема касается не одного сектора бизнеса, она, по его мнению, системна.

"Небольшой частный бизнес в Казахстане не структурирован. И бизнес автозапчастей мало чем отличается от остального: в большинстве своём, думаю, используются различные серые схемы. Поэтому-то и возникают вопросы: где и как закупаются автозапчасти, как они оплачиваются, оформляются, где продаются, как платят налоги и т.д. Уверен, в Car City при покупке автозапчастей мало кто вам даст фискальный чек, – считает Эдуард Эдоков. – Насколько мне известно, по внутренним правилам компании Toyota Казахстан относится к региону Европы, и поставка запасных частей идёт с европейских складов (во всяком случае несколько лет назад было именно так). Соответственно, официалы обязаны брать запчасти не из Эмиратов (которые и ближе к нам, и цены там ниже), а вынуждены получать дорогие европейские запчасти, соответственно, цены в официальных сервисных центрах могут быть значительно выше".

В АКАБ считают, что говорить о монополии на рынке автозапчастей в Казахстане нельзя, так как любой завод-производитель заинтересован в расширении своей сети, и тому есть экономические причины.

"Для примера возьмем бренд ГАЗ. На сегодня в Казахстане работают три дилера, и у каждого помимо розничной сети магазинов существует обширная сеть торговых представителей. Конкурентная борьба идёт за каждый тенге покупателя. Но несмотря на конкуренцию, ГАЗ готов принимать новых торговых представителей для расширения товарной сети качественных заводских запасных частей. Главное, соблюдать правила, основное из которых – удовлетворённость клиента. Оборот официальных дистрибьюторов ГАЗ в год составляет порядка 2 450 000 000 тенге, что составляет 30% рынка запасных частей, такая же доля рынка – серые дилеры (которые завозят оригинальные запасные части, покупая их неофициально), 40% рынка запасных частей – чёрные дилеры (контрафакт из Китая)", – сообщили в АКАБ.

Независимые защитники прав автолюбителей в Казахстане, говоря о том, что рынок автозапчастей требует перемен, ссылаются на опыт развитых стран. В ЕС, к примеру, в 2002 году вступила в силу директива Еврокомиссии о регулировании продаж автомобилей и запчастей. Её целью было устранение контроля производителей над теми, кто продаёт их продукцию. Эта мера должна была способствовать выравниванию цен в странах Европы.