Он её обожал и усадил на иглу, с которой они потом слезали вместе

Всё начиналось так красиво. Ей было пятнадцать, когда на чёрном "Опеле-Рекорд" приехал он, двадцатилетний мачо в крутой футболке, с сигаретой в углу рта. И сказал, что помнит её с тех пор, как ей было тринадцать. Что с самого того момента – влюблён в нее. И только ждал, пока она подрастёт. И вот она подросла. Так что же может теперь разлучить их? А на день рождения, в её 16 лет, он подарил ей золотое колечко с камнем. И тогда она стала его женщиной.

Чем пахнет его одиночество

В её девятом "А" Марине Рокотовой все завидовали. Ещё бы, такого парня как Виктор Чёрный (фамилии героев изменены) днём с огнём не сыскать. И она тоже внутренне млела от счастья, мысленно прикидывая: какое платье наденет через пару лет на их свадьбу и какого славного мальчонку подарит ему потом. Ну а затем, естественно, девочку.

Но что-то вдруг сломалось в их отношениях. Виктор стал всё чаще опаздывать на свидания, а то и вовсе не приходить. Если же появлялся, то норовил побыстрее сбежать, ссылаясь на какие-то безотлагательные дела. Даже любовные игры, в которых он прежде был непревзойдён и неутомим, всё меньше и меньше интересовали его. Иногда он просто откровенно скучал в её обществе, тихонько позёвывая в сторону. И всё норовил остаться в одиночестве.

Первая мысль – "соперница!" – ужалила её в сердце. Однако потом стало ясно: тут что-то другое. И, наконец, ей как-то удалось застать Виктора за занятием, которое, как выяснилось, и стало вытеснять из его сердца любовь к ней. Она узнала, чем пахнет его одиночество: героином.

Я его спасу

Банальная история, расхожий сюжет. Марина решила спасти любимого от пропасти, в которую он валился на её глазах. И, конечно же, избрала путь, который до неё избирали сотни и тысячи юных неопытных девчонок в отчаянной схватке за своё погибающее счастье. Раз он ширяется героином, значит, и я стану. Пусть он увидит, куда тащит меня, ужаснётся и бросит свою наркоту.

Виктор ужаснулся. И честно, изо всех сил пытался бросить или хотя бы остановить на этом гибельном пути её. Свою возлюбленную и самого верного друга. Иногда им удавалось продержаться месяц, иной раз – даже полтора. Но подобно ветру из Экклезиаста парочка снова и снова возвращалась на круги своя.

И как это случилось, что они вдруг уже вместе, дружно и обречённо, окончательно пересели на иглу, так никто из них до сих пор и не может вспомнить.

Для любимого дружка – и серёжку из ушка

Финиш настал, когда она украла из дому старинные золотые серьги, которые остались ещё от её прабабушки, и снесла их барыгам, чтобы купить дозу и снять ломку, корёжившую её милого дружка. Как, впрочем, и её саму.

Утром встала, посмотрела на Виктора, на его слезящиеся глаза, дрожащие руки. Сама заглянула в зеркало. Механически задумалась: что бы ещё такое можно стянуть, чтобы подлечиться. И ужаснулась.

Дождалась с работы маму и, как в омут головой, во всём призналась. А потом сдала и Виктора его матери.

Примчался отец, который с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать, жил отдельно. И утащил её, как серый волк ягнёнка, в другой микрорайон, на квартиру к лучшему другу. Где её заключили под домашний арест, приставив в качестве сиделки хозяйку дома, имевшую за плечами медицинское училище и несколько лет сестринской практики.

Днём ей ставили капельницу, а ночью она волчицей выла от боли и буквально лезла на стенку, вымаливая у беспощадной сиделки хоть малюсенькую дозу. Пятнадцать ночей она не спала. А где-то неподалёку, на другой частной квартире, бился в пароксизмах ломки её мил-дружок.

"Пойду-ка возьму дозу"

Из этих мук египетских они оба вышли преображёнными. Она пошла работать официанткой в ресторан, он крутился со своей мамой, опытной челночницей, мотавшейся постоянно в Турцию.

Виделись почти каждый день. Прошло уже более полугода трезвой жизни, и Марина вновь начала мысленно примерять свадебные наряды и подумывать о розовеньком пухлом младенце, которого будет растить таким же смышлёным и жизнерадостным, как младший братишка Валерик.

Но тут померла бабушка. Та, чьи серёжки внучка безвозвратно спустила за дозу. С похорон шли грустные, но умиротворённые. И как будто никаким боком и краем не заходила в голову мысль про наркоту. Вдруг двоюродный Маришкин братишка, тоже хаживавший в прошлом по вене, сказал: "Эх, жалко старуху. Хорошая она была. Кабы не мы, сволочи, пожила бы, наверное, ещё. Пойду-ка возьму дозу да удолблюсь до смерти".

"Ты что, с ума сошёл? – попыталась остановить его Марина. – Это разве выход?"

Но кто-то железной хваткой вцепился ей сзади в плечо.

Она обернулась. Искажённое судорогой лицо Виктора показалось ей абсолютно чужим.

"Что, что он сказал?" – кивнув на её кузена, прохрипел Виктор.

А через час они втроём уже лежали на лестничной площадке какого-то грязного заплёванного подъезда, прикрыв глаза и ожидая "прихода".

Гуртом и геру легче бить

Они и в клинику лечиться приехали вместе. После ещё одного кошмарного наркотического года. Но теперь уже с твёрдым намерением навсегда вырваться из героиновой неволи. Семь месяцев в лечебнице и трудовом реабилитационном лагере помогли им не только закрепиться на этих позициях, но и понять, что один в наркотическом поле не воин. Только сообща, вместе, объединившись, вчерашние наркозависимые могут устоять сами и помочь удержаться другим.

Так и стала Маришка волонтёром антинаркотического фронта. И написала своё обращение, которое мы публикуем ниже, к тем, кто ещё не сошел с этого гибельного пути. Или только вознамерился ступить на него.

А рядом с нею – Виктор. И они вдвоём, при поддержке целой армии своих товарищей, таких же, как они, вчерашних наркоманов изо всех сил пытаются стащить свою измаранную и изломанную любовь с кончика роковой иглы.

Удачи им и терпения.

Будущее без наркотиков. Обращение Марины

"Я больна. Больна психологически, и хотела бы с вами поделиться, как это произошло.

Мне было всего 16 лет. Встретила парня, влюбилась. Позже, узнав, что он употребляет наркотики и всё меньше и меньше уделяет времени мне, я захотела тоже попробовать и узнать: зачем? Почему? И как?

Один раз попробовала, второй… А на третий поняла, что мне уже это надо. Начали мы с ним вместе употреблять. Это продолжалось пять лет. Одного хотелось: умереть и не мучиться. Лечение проходило и на дому, и в больницах, но всё равно мы приходили к тому же – к наркоте.

Сейчас понимаю и осознаю, что у меня снова есть любимые родители, есть я и есть мир. Есть красивая, трезвая жизнь.

Послушайте, братья, сёстры, друзья, не делайте этого, не смейте, не повторяйте наших ошибок, а если это всё же произошло, откажитесь от наркотиков, как тяжело бы вам ни было – ведь это страшная болезнь, приводящая к двум путям: 1) тюрьма; 2) смерть.

Подумай, пойми, осознай, как страшно быть зависимым. Как трудно нашим детям смотреть на нас, как больно нашим родителям.

Сколько бед, горя, несчастья ты приносишь в этот прекрасный мир. Поймите, что нужно рожать и воспитывать наших прекрасных здоровых деток.

Живите, любите и будьте любимыми. Дай вам Бог здоровья.

Марья Рокотова".

(имя и фамилия изменены по просьбе родителей девушки)