Лучше заниматься любовью, а не войной: новую картину Шон Пенна с Шарлиз Терон и Хавьером Бардемом в Каннах обругали

Лазурный берег всегда тепло принимал Шона Пенна. Ещё до своих двух "Оскаров" за "Таинственную реку" и "Харви Милк" в далёком 1997 году Пенн получил премию как лучший актёр на Каннском кинофестивале за роль в фильме "Она прекрасна". Но от любви до ненависти один шаг, особенно в кино, и в этом году Шон Пенн почувствовал это на себе. "Последнее лицо" – его пятый полнометражный фильм, и второй в основном конкурсе Каннского фестиваля. 15 лет назад он представлял в Каннах картину "Обещание" – о детективе, который так и не смог раскрыть преступления, что пошатнуло его психику. И если та картина была даже отмечена призами (не в Каннах), то новый фильм был так освистан, что Шона было откровенно жаль. А ведь наверняка он хотел сделать как лучше.

Не задался показ "Последнего лица" с самого начала. Зрители, приготовившиеся к жёсткой военной драме, разворачивающейся в Африке, и истории двух врачей гуманитарной миссии, попавших в такие условия, где не то что любить, но сохранить своё человеческое достоинство сложно, вдруг прочли на экране "послание от режиссёра", где военные действия сравниваются с "жестокостью невозможности любви мужчины… к женщине". Критики, сидящие на пресс-показах и особо не церемонящиеся с авторами, громко засмеялись.

В принципе, идея картины вроде бы неплоха: история любви на фоне катастрофы – классический приём. Когда ты сравниваешь два мира: там, где горы детских трупов и человеческие кишки используются как верёвка, очерчивающая опасную территорию, и мир, где есть любовь, становится страшно вдвойне. Доктор Рен Петерсен (Шарлиз Терон) возглавляющая гуманитарную организацию "Врачи мира", которая помогает лечить жертв военных конфликтов в африканских странах, влюбляется в красавца-хирурга Мигеля (Хавьер Бардем), но война не даёт им возможности стать счастливыми. 

Актёрский состав, безусловно, хорош и даже соответствует всем трендам фестиваля, есть и американцы, и европейцы: Терон и Бардему помогали французские актёры: влюбленная в героя Бардема Адель Экзархопулос (снявшаяся в фильме "Жизнь Адель") и знаменитый Жан Рено. Но и это не помогло.

Драм о военных конфликтах в Африке предостаточно. Судя по кинематографическим сюжетам оттуда, это настоящий ад на земле. Взять хотя бы прошлогодний фильм Кэри Фукунага – драму "Безродные звери", которую представили в Венеции. Это чудовищный, шокирующий фильм об африканских детях и подростках, отправившихся воевать. И если тот фильм был и впрямь настоящей военной драмой, то этот – всё же романтическая история, а война использована в качестве декораций, и это жестоко. К тому же у африканских драм уже, похоже, сложились свои клише: это дети, которые расстреливают так легко, будто они играют в игру; это свалки с разложившимися трупами, которые гниют, привлекая полчища мух; это люди, цепляющиеся за шасси вертолёта, лишь бы не оставаться в этом аду. И Пенн всё это использует.

Впрочем, хотя, с профессиональной точки зрения, фильм Шона Пенна действительно сделан не ахти как, всё же чувствуется благородное намерение режиссёра выразить своё отношение к войне на африканском континенте, привлечь к ней внимание благополучного Запада. В пользу этого говорит то, что, во-первых, все фильмы у Пенна на социальную тему: его интересуют раскаявшиеся преступники, которые чувствуют себя настолько виноватыми, что даже не защищаются ("Постовой на перекрёстке"), альтруисты, которые могут пожертвовать всё свое состояние, а сами пускаются бродяжничать ("В диких условиях"), врачи, которые едут помогать пострадавшим, хотя могли бы сидеть в своих белых халатах где-нибудь в комфортном месте ("Последнее лицо").

Во-вторых, все знают, что Пенн помимо всего прочего активный общественный деятель. Во время иракской кампании США он заплатил 56 000 долларов за публикацию в Washington Post открытого письма к Джорджу Бушу, где раскритиковал американскую политику. Сам он не раз посещал горячие точки и приезжал в госпиталь к раненным во время военных действий детям. Он против войны, и весь его фильм – это антивоенный манифест, суть которого проста: занимайтесь лучше любовью, а не войной. Что интересно, любовные сцены у Пенна и правда получились лучше всего остального. Не будем спойлерить, но есть в них что-то от "Девяти с половиной недель". Наверное, одна интонация.

Шарлиз в "Последнем лице" – тоже не случайный персонаж. Даже если не брать во внимание то, что на момент создания фильма она встречалась с Шоном Пенном. Всем известно, что Терон родилась и выросла в Африке, и всё, что происходит на экране, для неё не пустой звук. Она настоящая Золушка из ЮАР, добившаяся всего своим трудом. Согласно легенде, впервые её заметили и пригласили попробовать себя на актёрском поприще, когда она пришла в американский банк обналичить чек, высланный ей матерью из ЮАР. Говорят, тогда мама купила ей билет в один конец – в Голливуд, а пока дочь бегала по кастингам, как могла, поддерживала дочь деньгами. Когда кассирша американского банка отказалась обналичить сумму, Шарлиз устроила такой феерический скандал со всеми матами на английском и африканском, что случайно оказавшийся в банковской очереди импресарио Джон Кроссби предложил ей свою визитную карточку, увидев актёрский потенциал. Вскоре о ней узнали агентства, а затем и режиссёры. Теперь Терон сама выбирает режиссёров, пусть и не всегда удачно. Но кто не ошибается? Тот, кто не работает. Она всё равно одна из лучших актрис современности.

Так или иначе, но надеемся, что картину "Последнее лицо" всё же купят для нашего проката, и у зрителей будет возможность самим убедиться в том, что критики злые не беспочвенно. Ну, или понять, что все они нехорошие люди, которые мешают людям смотреть кино.