Химическая кастрация педофилов может не сработать. С какими проблемами столкнётся государство?

Сексуальные преступления против несовершеннолетних – сложная тема в любом обществе, как либеральном, так и традиционном. Одной из реакций на насилие в отношении детей стала химическая кастрация. Эффективность этой меры пока не доказана, в Казахстане для неё собираются применять препарат, который используют при лечении онкологических заболеваний. Сложностей для системы добавляет как и то, что препарат может вести к инвалидизации пациента, так и коррупционные риски – преступник может договариваться с врачами и медсёстрами. Специалисты-психиатры при этом говорят о том, что физиологическое "лечение" этого расстройства может оказаться половинчатой мерой без психосоциальной терапии. Informburo.kz анализирует новую норму закона со всех возможных сторон.

Переломный момент

В 2014 году завершилось громкое дело гражданина Великобритании Питера Бароха. Он был осуждён в Казахстане на восемь лет тюрьмы за развращение девочек и изготовление порнографических материалов с их участием. На его фоне очередное громкое задержание педофила в республике 4 года назад каждый раз вызывало эффект разорвавшейся бомбы.

Закончилось всё тем, что Генеральная прокуратура опубликовала статистику за пять последних лет. Кроме того, за 4 года был зафиксирован почти двукратный рост сексуальных преступлений против несовершеннолетних – с 1885 эпизодов в 2010-м до 3623 в 2014-м. На этом фоне заместитель Генерального прокурора РК Нурмаханбет Исаев предложил обсудить введение химической кастрации.

Соответствующие поправки в уголовный кодекс о введении принудительной кастрации сексуальных преступников глава государства Нурсултан Назарбаев подписал в 2016 году. Правила проведения медицинской процедуры приняли в 2017-м, а ввели новую норму с 1 января 2018 года.

В 2016 году Генеральная прокуратура выложила в свободный доступ базу данных лиц, совершивших насильственные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетних. Всего в Казахстане у надзорного органа с 1991 года имеется информация о 1200 таких преступниках, однако в целом геокарта выдавала анкеты в несколько раз меньшего количества человек. На вопрос Informburo.kz, сколько на 1 января 2018 года в базе геокарты зарегистрировано преступников, в Генпрокуратуре не ответили, но указали, что специального учёта рецидивов по указанным статьям не ведётся.

---

---

Что такое химическая кастрация, и как это будет работать?

Химическая кастрация связана с проведением гормональной терапии. По сравнению с хирургическим вмешательством преступникам удастся избежать сложной операции. Химическая или медикаментозная кастрация подразумевает регулярный приём антиандрогенного препарата, который будет блокировать выработку мужского полового гормона – тестостерона.

Для борьбы с либидо преступников был выбран достаточно известный в онкологии препарат, который применяется активно при лечении рака предстательной железы. То есть клиническая картина применения препарата у медиков есть.

Препарат "Ципротерон" (торговое название "Андрокур Депо") будут вводить заключённым внутримышечными инъекциями каждые 10-15 дней на протяжении 6 месяцев до дня их освобождения. Контролировать на своей территории периодичность и эффективность будет МВД через Комитет уголовно-исполнительной системы. После освобождения педофилу могут продлевать процедуру химической кастрации каждые полгода до полного выздоровления (предполагается, что оно наступит). Проходить курс уколов ципротерона на свободе бывший заключённый должен амбулаторно по месту жительства. Вновь осуждённым сексуальным преступникам химическую кастрацию можно назначать уже после 1 января 2018 года. Те, кто уже отбыл наказание до этой даты, препарат получать не будут.

Главное условие назначения подобной меры – решение суда, которое будет принято на основании подробного заключения судебно-психиатрической экспертизы. Отвечать за данный вопрос будут эксперты Центра судебной экспертизы Минюста РК. Если преступник не может без помощи врачей контролировать своё влечение к несовершеннолетним, медики помогут ему не совершить преступление повторно. В теории это выглядит очень гуманно и в духе человеческих ценностей, а вот на практике у многих возникают вопросы по делу.

Подробнее о процедуре и правилах её применения можно прочитать здесь.

Не всё так однозначно: побочные эффекты и обратимость

В официальном ответе отечественного Минздрава подчёркивается, что опыта клинических исследований препарата "Ципротерон" в качестве основы именно химической кастрации в республике нет и не предвидится. Подобный опыт в развитых странах и вовсе не афишируется: речь может идти о заведомой инвалидизации пациента. По словам специалистов, длительное применение данного антиандрогена, к примеру, больше 9 месяцев может привести к атрофии яичек и бесплодию у мужчин. Без выработки тестосторона не работает половая функция.

"Ципротерон" успешно применяют в лечении рака предстательной железы. Но на временную (на период лечения от рака – Авт.) медикаментозную кастрацию пациенты идут сознательно, чтобы выжить. У тех, кто подвергается кастрации, снижается либидо, однако, по заявлению Минздрава, эффект полностью обратим.

По словам Анвара Давранова, уролога-онколога столичного онкоцентра, у ципротерона очень много побочных эффектов:

"Последствия применения такой терапии – остеопороз, кости становятся хрупкими, онкобольным мы вынуждены назначать бифосфонаты, которые борются с разрушением костной ткани, – заявил специалист в интервью Informburo.kz. – Страдает сердечно-сосудистая система, печень. На фоне дефицита мужских гормонов возникает саркопения – атрофируются мышцы, пациенты-мужчины полнеют, есть повышенный риск тромбообразования. Также на фоне применения подобных препаратов повышается уровень глюкозы. Поэтому привлекают при назначении эндокринолога. Более того, во время гормональной терапии у многих пациентов повышается агрессия, нехватка гормонов очень часто к этому приводит. Врачи в таком случае могут назначить дополнительно антидепрессанты".

У ципротерона обширный перечень побочных эффектов. Согласно правилам проведения химической кастрации государство обязуется перед уколами провести полный медицинских осмотр пациента. Кроме психиатра и уролога, свои выводы и рекомендации должны дать эндокринолог и терапевт.

В колонии и тюрьме процесс применения препарата, снижающего сексуальное влечение, ещё можно проследить, к примеру, регулярным замером уровня гормонов. На свободе теоретически эффект от применения ципротерона обратим. Есть целый ряд метаболических антагонистов, снижающих концентрацию данного препарата в плазме крови. По мнению уролога-онколога Анвара Давранова, вероятный педофил может найти иной, более радикальный выход из ситуации:

"При назначении ципротерона он может прийти, к примеру, на приём к сексологу, сексопатологу, естественно, не говоря о том, что он преступник, проходящий курс медикаментозной кастрации, и получить курс инъекций тестостерона для поднятия либидо. Вот и всё. Если его организм не вырабатывает, он может их получить из другого источника. Как это обнаружить? Регулярно проверять уровень тестостерона у тех, кому назначена принудительная медицинская мера, нужен чёткий контроль".

Будет ли соответствующий уровень контроля за прохождением курса химической кастрации амбулаторно – большой вопрос, как и готовность казахстанского здравоохранения к контролю за процедурой, специфическими пациентами и действиями врачей.

Надо лечить душу, а не только тело

По мнению профессора кафедры психиатрии, психотерапии и наркологии КазНМУ имени Асфендиярова Белгибая Шахметова, только медикаментозное лечение преступников-педофилов – не просто полумера, но и заведомый самообман. Врачам необходимо работать в первую очередь не с физиологией, а с психическим здоровьем пациента.

"Педофилия есть расстройство влечения? Да, это расстройство влечения. Психическое расстройство? Да. Но никто с подобным к психологу не обращается. Оно выявляется на основании заявлений свидетелей, уголовных дел, жалоб, то есть постфактум. Когда мы говорим о педофилии, мы говорим о состоянии, а не о болезни. Вопрос лечения подобного расстройства – большая проблема. Ведь лечение должно быть не только биологическим (через снижение сексуального влечения путём химической кастрации – Авт.), необходимо психосоциальное лечение, нужна психосоциальная помощь таким пациентам. Необходима планомерная психологическая и социальная работа с ними. А у нас в стране не ведётся подготовка в вузах медицинских психологов и соцработников для работы с больными. Отделаться просто антиандрогенной терапией нельзя. Решение ввести химическую кастрацию не есть решение, а его иллюзия. Медикаментозная терапия, по сути, лишь лечение тела, но ведь у человека психические и социальные проблемы из-за данного сексуального расстройства возникают. Ведь одно дело, если пациента привлекают физиологически созревшие 16-летние девушки, а в другом случае – 4-летний ребёнок".

Введение химической кастрации совпало с реформами в психиатрической службе республики. Сейчас там идёт интеграция психиатрической и наркологической помощи. Иными словами, один врач будет заниматься и психиатрическими больными, и наркологическими, а в нагрузку на него повесят ещё и педофилов. Дефицит врачей может обернуться некачественной помощью даже пациенту, который добровольно хочет излечиться от сексуального влечения к несовершеннолетним, а маленькая зарплата спровоцирует "договор" между врачом и педофилом:

"В условиях крайне низкой зарплаты, а чем она ниже, тем выше риск правонарушений, вполне возможно, что мы будем создавать ситуацию, когда пациент, которому назначена такая терапия, может попробовать договориться даже не с врачом, а с медицинской сестрой, которая будет делать инъекции и у которой заработная плата 40 тысяч тенге. Это не решение проблемы. Не надо обманывать себя и гнаться за развитыми странами, там другая ситуация. У нас же страна скромных финансовых возможностей".

Общую ситуацию в республике в этом вопросе подчёркивает так и не заработавшая система правильного сексуального воспитания молодёжи.

По данным Всемирной организации здравоохранения, в развитых и развивающихся странах зарегистрирован существенный рост количества психически больных. То же самое происходит и в Казахстане. Причём рост, по данным медиков, идёт не за счёт шизофрении, а за счёт пограничных форм психических расстройств. Сегодня, по данным ВОЗ, 25% населения передовых стран планеты страдает от тех или иных психических расстройств. Впрочем, дело, вероятнее всего, не в условной "эпидемии", а в диагностике и самодиагностике. Почему в данных обстоятельствах государство, хотя бы и формально, концентрирует усилия только на лечении педофилии – не совсем понятно.

В январе 2018-го в Алматы прошла 1-я Международная конференция "Укрепление психического здоровья детей и подростков". Главной темой мероприятия стала профилактика детских и подростковых суицидов. Статусное мероприятие проходило при поддержке ЮНИСЕФ и при участии сразу двух министерств – здравоохранения и образования. Однако и в этот раз из уст главы Минздрава казахстанские психиатры не услышали слов о важности их профессии, особом статусе и о планируемом повышении зарплаты. Решать глобальную проблему для казахстанского общества медикам, видимо, в очередной раз придётся на энтузиазме.

Правовые риски: судебные ошибки и полицейский беспредел

Стоит начать с того, что в Казахстане критически низкий процент оправдательных приговоров – 0,2%. То есть практически вся правоохранительная система заведомо считает гражданина виновным. О таком подходе и отечественной системы правосудия заявил недавно новый председатель Верховного суда Жакип Асанов. Насколько оправданно отечественные судьи будут выносить решения о назначении принудительной кастрации?

На этот вопрос ответил главный инициатор введения химической кастрации в Казахстане экс-заместитель генерального прокурора республики Нурмаханбет Исаев. Знаменитый в прошлом сотрудник надзорного органа сегодня настроен к новой норме весьма критически.

"Я хочу подчеркнуть, чтобы у ваших читателей не создавалось впечатление, что назначение химической кастрации – это обязательная мера. Химическая кастрация может быть назначена только судом согласно статье 91 Уголовного кодекса РК. Особо подчёркиваю словосочетание "может быть". Суд не обязан в отношении любого преступника, совершившего уголовное правонарушение против половой неприкосновенности несовершеннолетних, эту принудительную меру назначать. Только если есть на это веские причины. Как их установить? С помощью специалистов путём всестороннего обследования человека. В заключении должно быть чётко и однозначно написано: "химическая кастрация необходима", – считает бывший заместитель генерального прокурора. – Вопросов у меня много: к примеру, почему педофил после освобождения должен проходить лечение амбулаторно по месту жительства? Это вообще нонсенс! Я не врач, я не психиатр, но убеждён, что для этого нужны специалисты. Причём высочайшего класса, может быть, даже какой-то специальный медицинский орган, который бы занимался этим вопросом. А у нас лишь бы отрапортовать – вот мы внедрили!"

По словам Исаева, за прошедшие три года никакого широкого экспертного и публичного обсуждения химической кастрации в республике так и не произошло:

"Дело в том, что когда этот вопрос обсуждался и когда я об этом говорил, то прямо подчёркивал: вопрос о введении химической кастрации подлежит всестороннему обсуждению. Это как раз было в 2015 году, и речь шла о том, что реально необходимо внедрять эту норму, или мы всё-таки, наше общество, наша правоохранительная система в первую очередь, судебная система, которая и ставит точку в этом вопросе, не готовы к этому. Честно вам скажу, на сегодняшний день при тех нарушениях, при том уровне отправления правосудия, что сложились в Казахстане, введение химической кастрации у меня вызывает серьёзные сомнения".

Сомнения есть и у известного адвоката, председателя ОО "Комитет по мониторингу уголовной реформы и правам человека" Светланы Ковлягиной. К примеру, юрист весьма скептически относится к правоприменительной практике новой медицинской процедуры:

"Тот факт, что химическая кастрация может быть назначена только по решению суда – это благо. Но только если суд и вправду будет очень тщательно разбираться в каждом случае во всех представленных документах. Учитывая, что есть информация и о фактах халатности судебно-медицинских экспертов, и об ошибках, и о некомпетентности, научной необоснованности экспертиз, риск того, что заключение может быть необоснованным – остаётся. Опять же только суд может принять решение об удовлетворении ходатайства подсудимого или осуждённого назначить новую экспертизу, в случае если лицо не согласно с заключением экспертов или не назначать повторно. На судью ложится главная ответственность, он должен быть компетентен именно в этой (медицинской – Авт.) сфере, в качестве оценки обоснованности медицинских заключений".

По словам правозащитницы, сейчас обсуждается возможность введения следственных судей, которые будут рассматривать все дела, связанные с вопросами ограничения прав человека (химическая кастрация входит в этот перечень – Авт.). Вероятно, дополнительную нагрузку могли бы взять на себя именно они.

"Но тут другая проблема: учитывая важность этой сферы прав, речь о репродуктивном праве, то тут вопрос в другом встаёт – у нас осуждённые в республике практически лишены возможности приглашать адвоката по своим делам, – делится юрист Светлана Ковлягина. – Осуждённым назначают дежурного адвоката. Насколько этот дежурный адвокат будет добросовестно участвовать в таких делах, скрупулёзно изучать все представленные материалы, ставить под сомнение имеющееся заключение экспертизы, ходатайствовать о новом или дополнительном обследовании? Вот этот аспект меня тоже беспокоит. Потому что у нас есть случаи, когда адвокаты по назначению спустя рукава относятся к делу. На них тоже ложится эта нагрузка".

Таким образом, по мнению некоторых экспертов, может сложиться ситуация, когда сам факт отправки на экспертизу и вероятное назначение химической кастрации осуждённому лицу будет зависеть не от его психического здоровья, а от его отношений с руководством исправительного учреждения.

---

---

Табуированная тема

Спешное принятие химической кастрации в Казахстане, с одной стороны, говорит о том, что общество активно поддерживает любое усиление наказания для педофилов. С другой – в нашем социуме тема сексуального насилия всё ещё чрезмерно табуирована.

В 2009 году в Казахстане был опубликовано исследование – "Мониторинг защиты детей от жестокого обращения и сексуальной эксплуатации". Социологическая работа была заказана государством. Но, как рассказала автор-социолог, почти 10 лет назад чиновники из Министерства образования постарались многие темы не упоминать.

"Было несколько тем, которые мы как исследователи хотели поднять, но они оказались табуированными. Например, тема инцеста, сексуальных связей внутри семьи – всё, что нам удалось собрать, нам не разрешили публиковать, эту тему вообще поднимать, – рассказала в интервью Informburo.kz социолог Гульнара Исмуханова. – Ещё одной табуированной темой стали гомосексуальные отношения, особенно в подростковом возрасте. Следующей темой под запретом оказались матери дочерей, которые подверглись сексуальному насилию. К примеру, почему мамы и родня обвиняют дочь и прикрывают своих близких родственников, которые совершили насилие? В 2009 году тема педофилии была табуирована, а сегодня все об этом говорят. Мы предупреждали, что эту тему надо исследовать. Ведь педофилия и тогда существовала, и примерный процент правонарушений всегда одинаковый. По данным американских исследователей, эта цифра всегда примерно на одном уровне. В советское время ведь это тоже было: и сексуальные извращенцы, и маньяки, и убийцы. Это не новое явление".

Неутешительными итогами исследования стало то, что ни дети, ни взрослые в Казахстане не знают о правах несовершеннолетних, а значительная часть общества уверена, что физическое насилие – необходимые атрибуты воспитательного процесса. Сейчас к методическому пособию проявляют интерес в ФРГ, хотят опубликовать работу казахстанских специалистов на английском языке. В КазНУ имени Аль-Фараби, где работает один из авторов – Гульнара Исмуханова, намерены переиздать книгу. Интереса государственных органов к подобной аналитике пока не видно.

"Все, в том числе и государство, должны понимать, что исследования в этой сфере надо делать регулярно, и это стоит денег, за три копейки я не смогу этого сделать. Если бы нас кто-нибудь поддержал, то мы могли бы продолжить исследования. Нужен партнёр или инвестор. У государства нет таких схем, чтобы под одну и ту же же тему, под регулярные панельные исследования выделялись деньги, – рассказывает и.о. доцента кафедры социологии факультета философии и политологии КазНУ имени Аль-Фараби. – Я регулярно выступаю перед детьми, встречаюсь с директорами школ, бесплатно выставили книгу в интернет, чтобы можно было ознакомиться. Почему государство это активно не использует – непонятно".

Четыре мифа о педофилии, которые удалось опровергнуть социологам

Качественное исследование и хорошая база помогли, к примеру, объяснить, какие стереотипы о педофилах являются на самом деле мифами. С разрешения социолога Гульнары Исмухановой, Informburo.kz кратко рассказывает о полученных учёными выводах.

По словам социолога Гульнары Исмухановой, большинство развитых стран перед принятием решения в введении какого-либо вида кастрации сексуальных преступников имели существенную медицинскую базу исследований в этом вопросе.

"Немцы недавно в нейрохирургической клинике университета немецкого города Киль проводили МРТ-исследование педофилов. Выяснилось, что у преступников такого рода особый мозг. Было также доказано, в том числе и канадскими учёными, что педофилы – это в основном мужчины, у них интеллект ниже среднего на 8 пунктов IQ, чем у среднестатистического гражданина. Существует также закономерность – чем ниже уровень интеллекта педофила, тем моложе его жертва, – пояснила и.о. доцента кафедры социологии факультета философии и политологии КазНУ имени Аль-Фараби. – Педофилы, согласно антропометрическим данным, люди обычно ниже среднего роста. Также канадцам удалось доказать, что вероятность того, что педофил получил в детстве травму головы любой сложности – очень высокая. Она вдвое выше, чем средний показатель. И как мы собираемся людей кастрировать, не имея таких исследований на руках? Надо ведь ещё доказать, что он педофил. Как мы принимаем столь серьёзные решения, не имея общей научной, медицинской базы?"

Юридические тонкости и скепсис

Надо подчеркнуть, что определения "педофил" в казахстанском законодательстве нет. Есть только – "лица, совершившие насильственные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетних". Педофилами такого рода преступников называют чаще сами казахстанцы и отечественные СМИ.

Статус подобных сексуальных преступников отечественное законодательство всё же подчёркивает особо. К лицам, которые совершили уголовное преступление против половой неприкосновенности, не применяется условное осуждение, освобождение от уголовной ответственности в связи с раскаянием, примирением, к ним не применяется условно-досрочное освобождение, а также замена неотбытой части наказания более мягким видом. Они не освобождаются от отбывания наказания в связи с истечением срока давности обвинительного приговора, на основании амнистии или помилования. Осуждённые выходят из мест лишения свободы с административным надзором до 3 лет. Это значит, что педофил не имеет права покидать место проживания, ему запрещается посещать определенные места. Кроме того, ему запрещается общаться любыми способами с несовершеннолетними без согласия их родителей. С 2016 года их фото, данные, местонахождение публикуются на специальном ресурсе Генеральной прокуратуры.

К этому списку ограничений прав после 1 января 2018 года прибавилась и химическая кастрация. Отдельно стоит обратить внимание и на жёсткие правила проведения этой медицинской процедуры. К примеру, психиатр может обратиться в полицию, если в течение 5 дней пациент не прибыл на укол, а полное уклонение от процедуры может обойтись ещё одним годом лишения свободы.

Несмотря на то, что до сих пор нет публичной информации о количестве судебных решений по принудительной химической кастрации, отечественный Минздрав поспешил заранее выделить деньги на покупку антиандрогенного препарата. Ориентиром послужили заявки Комитета уголовно-исполнительной системы МВД РК.

В самом Минздраве не скрывают, что цифры (речь идёт о количестве осуждённых, которым суд может назначить химическую кастрацию – Авт.) условны и пока никак не подкреплены судебными решениями. Количество пациентов медикам предоставили сами правоохранительные органы. Предполагается, что в 2018 году 6-месячный курс инъекций препарата "Ципротерон" должны будут пройти 77 человек. На это выделено из бюджета 9,6 млн тенге. В 2019 и 2020 годах могут потратить ещё больше: 19 млн (на лечение 159 пациентов) и 29 млн (на лечение 232 пациентов) тенге соответственно.

Введение химической кастрации в стране заставило многих публично заявить, что Казахстан в непростом вопросе борьбы с педофилией становится в один ряд с США, ФРГ, Великобританией, Польшей, Израилем, Эстонией и Россией. К слову, наши северные соседи вообще, наряду с Соединёнными Штатами – официально мировые лидеры по количеству преступников-педофилов. Как показало время, ни суровый полицейский надзор, ни его отсутствие не являются гарантией эффективной борьбы с сексуальными преступниками.

По мнению экс-заместителя генерального прокурора Казахстана Нурмаханбета Исаева, химическая кастрация, даже введённая по всем мировым канонам и чётко контролируемая, не является панацеей от сексуальных преступников:

"Ни в одной стране в отношении педофилов либеральных законов я не видел. Все государства в части наказания педофилов очень жёстко действуют, вплоть до смертной казни, если последовало убийство жертвы. В части сексуальных преступлений против несовершеннолетних во многих странах предусмотрены очень длительные меры заключения. Другой вопрос – насколько эффективно это помогает. Я лично сторонник того, что в отношение этих людей снижать меру наказания, минимизировать нельзя, в этом вопросе либеральный подход неприемлем. Лица, виновные в педофилии, я подчёркиваю слово "виновные", должны нести повышенное наказание".