Экологи знают, как спасти Каспийское море. О чём идёт речь?

Экологи, занимающиеся проблемами Каспия, утверждают: несмотря на крайне сложную ситуацию, у самого большого в мире озера есть шанс на спасение.

А для этого нужен научный подход, мониторинг и прогнозирование, защита биоразнообразия и борьба с загрязнением через координацию усилий на уровне всех прикаспийских государств. Только совместными усилиями страны смогут разработать комплексные меры, направленные на сохранение уникальной экосистемы.

Море мелеет – животных, рыб и птиц всё меньше

Эколог и исполнительный директор центра "Глобус" Галина Чернова, говоря о природных и антропогенных воздействиях на самый крупный в Казахстане водоём, отметила, что в последние годы наблюдается стремительное обмеление Каспийского моря. По наблюдениям специалистов, раньше вода не отступала с такой скоростью от своих прежних уровней и не оголяла дно в казахстанской части.

"Ещё в советское время учёные определили, что море кочующее и у него периодически в сто или в пятьдесят лет отмечаются периоды трансгрессии и регрессии. В первом случае море уходит вглубь материка, заполняя акватории, береговые зоны, затапливает береговые посёлки. Во втором случае море, наоборот, уходит вглубь себя, оголяя дно прибрежных территорий", – рассказала Галина Чернова. 

По словам эколога, немецкие и голландские учёные прогнозируют вообще апокалиптический сюжет, когда море будет отступать до 2054 года и со временем полностью оголится дно всего северного и северо-восточного Каспия, то есть вся казахстанская сторона моря. И, кажется, такой прогноз начинает сбываться, так как в этом году море уже отступило на 70 сантиметров и продолжает отступать с колоссальной скоростью. 

"Уровень отступления стал стремительным, так как на проблему маловодности рек Волги и Урала, питающих море, наложилось ещё и изменение климата на планете, которое сопровождается большой испаряемостью и засухой", – отметила Чернова.  

85% всей воды в Каспий приносит Волга, а остальная вода поступает из бассейна реки Урал, включая и реку, и её протоки. Но из-за зарегулированности рек, строительства водозаборных сооружений на территории России, откуда берут начало реки, воды в море с каждым годом поступает всё меньше. 

"Особенно сильно обмелел Урал. Большой весенний поводок прошлого года, когда мы ждали огромного потока воды, на самом деле даже если и пришла вода, то для Каспия это не стало панацеей от бед и спасением", – утверждает эколог.  

Следующая фатальная, по мнению Галины Черновой, проблема – резкое сокращение биоразнообразия. 

"В нашей части моря практически уже нет осетровых. С 2000 года участились случаи массовой гибели тюленей, эндемика, который больше нигде в мире, кроме Каспия, не встречается. Сокращается количество частиковых рыб, что влечёт по цепочке сокращение водоплавающих птиц и растительности", – заключила она.

Изменение климата как ключевой фактор обмеления

Вадим Ни, инициатор кампании "Спасём Каспийское море" и директор Социально-экологического фонда рассказал, что проехался по дельте Урала и воочию увидел, что река серьёзно мелеет.

"Хотя в 2024 году были большие наводнения и по Уралу в Каспий прибыли достаточно большие объёмы воды, по Волге большого притока, как и в предыдущие годы, не наблюдалось. Уровень воды в Каспийском море опустился ниже рекордной отметки 1977 года", – рассказал Вадим Ни. 

По его словам, в отличие от прошлых колебаний уровня моря, это колебание нужно связывать с изменением климата и гидравлическими режимами рек. 

"К примеру, Волга во многом питается за счёт дождей. Судя по российским научным публикациям, изменение климата привело к тому, что дожди переместились больше на север. Соответственно, вода уходит в Северный Ледовитый океан, если говорить упрощённо", – пояснил Ни. 

Спикер рассказал, что из-за того, что казахстанская часть моря является самой мелководной и самой уязвимой, мы наиболее остро ощущаем проблему загрязнения от нефтедобычи, обмеления и сокращения биоразнообразия. 

Если сравнивать различные негативные воздействия на море, то изменение климата, по его словам, оказывается ключевым фактором, который к тому же является фактором антропогенным, потому что связан с увеличением выбросов парниковых газов. То есть на проблему маловодности рек сейчас уже накладывается увеличение температуры и испарения, уменьшение осадков.

"Есть такое традиционное восприятие современного обмеления Каспия: якобы через 10 лет море опять пополнится и мы будем страдать от того, что Каспий станет слишком полноводным. Но, я думаю, с учётом современного понимания и влияния изменения климата мы такого сценария не ожидаем. То есть проблема обмеления уже достигла такого уровня, что мы можем в результате изменения климата потерять значительную часть водоёма", – заявил Вадим Ни. 

С нефтедобычей – что-то неладное

Плюс ко всему колоссальное негативное влияние на Каспий оказывает деятельность международных и казахстанских компаний, осуществляющих добычу нефти и газа на море. 

"4 июля 2000 года пробурили первую разведочную скважину на месторождении Кашаган-Восточный-1 и тогда же зафиксировали массовую гибель тюленей. Только по нашему берегу, по самым скромным подсчётам, было выявлено 15 тысяч погибших тюленей, а по всей территории Каспия, включая полуостров Абшерон в Азербайджане, – до 30 тысяч мёртвых животных. Причины до сих пор не выяснены. Одной из причин называлась собачья чумка и общее ослабление организма морского эндемика", – обратила внимание эколог Чернова. 

С тех пор экологи говорили о десятках случаев загрязнения моря в виде разливов нефти, и они фиксируются до сих пор. 

Чернова также вспомнила, как в 2003 году случился очередной экологический скандал – массовая гибель птиц в районе испытаний нефтяных скважин на островах консорциума "Аджип ККО" (на тот момент оператора Кашаганского месторождения).

"Жаворонки, зяблики и варакуши заживо сгорели на скважине буровой установки. Сункары (соколы) завалили своими трупиками как территорию буровой, так и территории искусственного насыпного острова Актоты. Компания добровольно выплатила тогда полтора миллиона тенге в качестве компенсации за погибших птиц, и дело с концом", – привела Чернова пример отношения нефтедобытчиков к экосистеме Каспия. 

К слову, очередную массовую гибель птиц на Каспии у берегов Актау зафиксировали месяц назад.

В 2005 и 2006 годах, по сведениям эколога, на море вновь зафиксировали массовую гибель осетровых и частиковых рыб. 

"Тогда погибло более двух тысяч осетров и триста тюленей. И это только в казахстанском секторе моря. Причины опять не были названы, хотя известно, что техногенное загрязнение оказывает особенно пагубное воздействие именно на реликтовые, аборигенные виды фауны, к которым относятся прежде всего осетровые – ровесники мамонтов и динозавров", – рассказала Чернова.  

Все эти факты, фиксируемые за последние четверть века, по мнению эколога, свидетельствуют о том, что на море с нефтедобычей творится что-то неладное.

"Как компании выполняют свои обязательства, можно судить по скандалам и публикациям в СМИ. Там и коррупционные скандалы, связанные с завышением стоимости закупок, и скандалы, связанные с тем, что они нарушают санитарные нормы и правила", – прокомментировала эколог. 

Вадим Ни солидарен с месседжем президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева о пересмотре условий соглашений о разделе продукции, прозвучавшим на последнем расширенном заседании правительства. 

"Помню, один из министров экологии когда-то чуть ли не хвастал, что наложил штраф в миллиард тенге на одну из крупнейших компаний за выбросы вредных веществ. Но какой в этом смысл, если в конечном счёте штраф этот восполняется из казахстанской доли?" – задал риторический вопрос Ни.

По его мнению, надо ставить в первую очередь вопрос ответственности компаний за свои экологические обязательства. 

"Они говорят, что выбросов на море нет. Но кто может это проверить и подтвердить? Нефтедобыча идёт далеко в море. Нет прозрачности, мониторинга по нефтяным разливам и загрязнениям. Нет достоверной информации и общественного контроля", – отметил он. 

Кроме того, по мнению Ни, нефтедобывающие компании должны взять на себя ответственность и компенсировать, хотя бы частично, ущерб, причинённый природе в результате их деятельности. Это могут быть не обязательно штрафы, добывающие компании могут финансировать проекты по восстановлению флоры и фауны либо социальные проекты по улучшению положения местного населения. 

Ситуация с деятельностью нефтедобывающих компаний, по словам Вадима Ни, давняя проблема. Сейчас, сказал он, "Тенгизшевройл" (один из крупнейших нефтедобытчиков на Каспии) объявил о расширении нефтедобычи. 

"Сейчас мы через запрос стараемся добиться от Министерства энергетики раскрыть экономические и экологические аспекты соглашения о разделе продукции по крупнейшим месторождениям на Каспии, которые с 1990-х являются конфиденциальными. Пока мы не имеем достоверных данных о нефтедобывающих компаниях. Надеюсь, нам раскроют эту информацию и не придётся использовать судебные процедуры и обращения в международные инстанции. Согласно международным конвенциям мы имеем право на экологическую часть информации", – рассказал он. 

Следить за морем как за больным 

Галина Чернова говорит, что, пока не поздно, надо срочно предпринять шаги по спасению Каспия.

Во-первых, повысить водоток рек, которые впадают в Каспий. Это, по мнению эколога, по силам России, потому что вдоль Урала продолжают строить гидроузлы и водохранилища с тем, чтобы отнимать у реки воду. Нужно прекратить строительство водозаборных сооружений.

Во-вторых, заключить между государствами соглашение о трансграничной оценке воздействия на окружающую среду (ОВОС), которое бы неукоснительно выполнялось. А для этого нужно привести в соответствие законодательства всех стран, входящих в атлас Каспийского моря. Это позволит проводить оперативные и обязательные процедуры и механизмы реагирования на загрязнения, нефтяные разливы и на любого рода инциденты, происходящие в акватории моря. 

В-третьих, должен вестись постоянный космический и наземный мониторинг и контроль за состоянием водоёма. Вся акватория должна быть охвачена станциями мониторинга. "По сути, мы должны отнестись к морю как к больному пациенту, постоянно измерять его температуру, уровень воды, а при любых нарушениях громко трубить об этом и принимать незамедлительные меры", – считает Галина Чернова.  

В российской части есть морские станции слежения, а в казахстанской – пост наблюдения. "Это когда лодка выходит в море, вода черпается примитивными кружками и отвозится в лабораторию. Вот и весь мониторинг. Это ж курам на смех. Как минимум вокруг островов должны быть станции слежения. Море у нас абсолютно "слепое", – резюмировала эксперт.

В послании народу 2022 года президент Токаев поручил создать Институт изучения Каспийского моря. И только 25 января 2024 года правительство постановило создать НАО "Казахский научно-исследовательский институт Каспийского моря".

"Насколько мне известно, данный институт находится под Министерством экологии и природных ресурсов. Назначен руководитель, но бюджета, штата и персонала как такового нет. Я пытаюсь тоже помочь, потому что не так легко найти и привлечь профессиональные кадры. У нас народ не такой динамичный, чтобы из одного города быстро переехать в другой, даже если там есть работа. Есть идея, решения, но, к сожалению, институт пока ещё не создан", – сообщил Вадим Ни.