Пора прекратить ставить в начальники своих племянников, сыновей и родственников

Чтобы выкроить разницу и положить её в карман, застройщики и строители готовы экономить на строительных материалах. Поэтому зачастую используется некачественный бетон, арматура.

Многие проблемы в строительной отрасли возникают ещё и оттого, что начальниками являются молодые, неопытные ребята. Почему они думают, что могут руководить профессионалами? Они ставят нереальные сроки, требуют недостижимого, потому что не знают проектно-строительного процесса. Такие руководители вначале роют котлован, а затем от конструкторов требуют расчёты. Те в свою очередь орут на архитекторов, что им не передали проект, а архитекторы даже и не слышали, что надо его начинать делать. Всё наоборот! Нет чтобы вначале нормально разработать проект, затем передать смежникам, конструкторам. После них всё равно идёт коррекция. Например, изменение размеров вентиляционных шахт. Бывает, что меняется применяемый строительный материал, и в результате меняются площади помещений. То есть это процессы, которые требуют времени, тем более что рабочие чертежи надо детально разрабатывать. Ведь мы же не за рубежом находимся, где достаточно сделать основные чертежи: фасады, разрезы, планы - и всё. Если там для строительства достаточно менее 10 чертежей, в России - 19, то нашим нужны все 40!

Рабочие зачастую тоже неграмотные, им хоть весь учебник перерисуй - всё равно будет мало. Вот такая примерно схема существует там, где руководят малограмотные директора. А их много.

К примеру, одному директору я долго объясняла, что с сильным ветром в Астане можно справиться. Достаточно для этого организовать соответствующую композицию застройки, которая способна изменить направление ветра, рассеять его, либо сконцентрировать в одном месте, чтобы его сгенерировать и преобразовать в электрическую энергию. Вдоль крупных и длинных зданий ветер набирает скорость, и за ними образуются сильные завихрения. А чтобы их не было, делают сквозные фильтрующие пространства, чтобы ветер плавно рассеивался. Тогда здание получает меньшую ветровую нагрузку. Признаться, азы такой архитектурной климатологии проходят на третьем курсе обучения в вузе. Но, возможно, этот директор пропускал занятия и потом не совершенствовался как профессионал, потому что в конце нашей беседы он вдруг заявил, что не считает, что композиция застройки влияет на силу ветра. О каком профессионализме тогда может идти речь? О какой хорошей планировке в городе можно говорить с такими директорами? Пора прекратить ставить в начальники своих племянников, сыновей и родственников.

Строительство дома – серьёзный процесс, ведь в нём будут жить люди!

И это ещё не всё. Посмотрите, кто работает на наших стройках? В большинстве случаев это неквалифицированные рабочие, которых набирают прямо с улицы. Когда я работала за рубежом, видела, как инспекторы бегали по стройке и проверяли лицензии у рабочих. Чтобы получить работу на стройке, человеку сначала нужно обучиться этому делу, получить специальность, сдать экзамены на лицензию и только потом прикладывать руки к строительным материалам и оборудованию на участке.

Брать работника с улицы - для иностранцев последнее дело, и то лишь для уборки мусора, а не для самой работы. У нас, к великому сожалению, это норма.

Мы можем правильно спроектировать, рассчитать, но не факт, что дом построят грамотно. Это всё равно что придумать красивый дизайн одежды, а тебе сошьют криво. Кроме того, за рубежом есть наблюдатели, которые следят за каждым шагом рабочих. Даже там говорят: стоит только отвернуться, а строитель сделает всё по-другому. И они постоянно следят за рабочим процессом. У нас тоже много проверяющих, но они могут по несколько дней, а то и недель не появляться на стройке. А за это время наши "уличные" рабочие уже стенку замуровали. И трудно потом сказать: а всё ли внутри правильно сделано?

Другой пример. На моём объекте как-то подняли шум: мол, архитекторы - дураки, неправильно спроектировали, лестница не входит. Я показываю чертежи, что там всё верно рассчитано, но никто и слушать не хотел. Когда же мы прибыли на строительную площадку, кроме меня ни у кого не было даже рулетки, а это основной инструмент всех строящих и проверяющих! Я всё измерила и показала, что строители сделали лестничную площадку намного больше, чем это было запроектировано. Какая же лестница войдёт в образовавшийся проём? А ведь на объекте целая армия надсмотрщиков: помимо прорабов и бригадиров имеются главные инженеры, прораб всего участка, технадзор, ОКС, ПТО, ГАСК и так далее. И вот вопрос: а когда заливали площадку, разве не знали, что там должна быть лестница? Ведь перед всеми ними лежат чертежи, которые они просто ленятся просматривать. Они звонят мне: "Вы не скажите, а на таком-то пятне какой ширины ступени?". Он перед своим носом не может перевернуть страницу, а я должна бросить другие важные срочные проекты, идти в ОКС, поднимать чертежи и смотреть для него размеры? А зачем тогда он нужен? Всё это говорит о халатном отношении к своей работе. Вот точно так же они и проверяют.

А сколько молодых ребят погибло на стройках из-за несоблюдения правил безопасности?

Имея международный опыт и видя все нарушения в отечественной строительной индустрии (мне есть с чем сравнивать), я написала письмо в ГАСК. Они ответили, что это от них не зависит. А разве не они должны проводить экспертизу? Проверять строительные объекты? Написала депутатам. Они вежливо поблагодарили за моё мнение как специалиста, которое для них важно. Но при этом, как оказалось, от них тоже ничего не зависит. Просили писать Серику Нокину. Я не поленилась. И ему написала. Но воз и поныне там. Стоит задуматься: а нужен ли нам такой ГАСК, который ничего не может исправить? Зачем нужны депутаты, от которых ничего не зависит? А ведь они за это получают высокую зарплату. Я лишь проявляю свою гражданскую активность. Потому что не хочу, чтобы люди умирали, не хочу, чтобы дома рушились. Я хочу, чтобы город был красивым, грамотным! А почему они равнодушны?

Много лет прошло, как я отправляла эти письма, а дома продолжают падать. Достаточно вспомнить обрушившийся дом в комплексе "Бесоба", недавнюю эстакаду в Алматы. И ведь до сих пор некому отвечать за эти трагедии.

Что же касается наводнений в областях и в Астане, это уже не первый год происходит. А мер не принято никаких. В Астане грунтовые воды поднялись, потому что город застраивается и под весом даёт усадку. Хотя там сваи и упираются в упорный грунт, но там они глинистые, поэтому всё равно какая-то просадка происходит. Дело в том, что в Астане живут мои родственники, которые ещё жили до появления города. Я была у них в гостях, так у них в полуподвальном помещении стоит установка, которая отсасывает воду. Они говорят, раньше этой воды не было, а как стали застраивать Астану, вода появилась. Это говорит о том, что уровень грунтовых вод поднялся. Это может происходить и оттого, что уровень воды в реках может подняться. Я считаю, что ошибка всё таки в "ливнёвке". Обычно генпланисты делают вертикальную планировку везде. Даже когда отдельный домик строят, сразу же проектируют дренажную систему. К примеру, в Алматы есть институт "Гипроводхоз", и там много серьёзных, грамотных специалистов. Мы обращались к ним, когда проектировали один посёлочек. Они нам берега реки укрепили, сделали "ливнёвку". Я скажу, что эти специалисты работали в советские времена, приучены быть ответственными, имеют хорошую квалификацию и большой практический опыт. Разве нельзя было их пригласить?

Я считаю, никому нельзя ошибаться в проектно-строительной индустрии. Даже  архитектору.

Я говорю об этом, потому что лично в моей группе были архитекторы, которые невнимательно работали и творчески были слабы. А их ведь приняли, потому что было несколько объектов, чтобы они выполняли определённую часть. Вначале я работала в выходные и праздничные дни, на перерыв не выходила, потому что сроки поджимали, и чтобы им помочь. Затем я сказала в шутку: "Чтобы оправдать вашу зарплату мне приходится работать в выходные дни". Потом уже серьёзно начинала делать замечания, потому что обнаруживала ошибки в размерах, площадях. Затем садилась с ними рядом, хотя у меня было много других важных и срочных объектов, помогала вычертить. Но когда на следующий день я прошу дать разработанный вместе чертёж, оказывается, что человек его даже не сохранил. Я говорю сейчас о небрежности некоторых проектировщиков, которые так и не поняли, что мы не имеем права на ошибку, потому что по нашим ошибкам и конструктор неверно рассчитает, а это значит дом может обрушиться, похоронив под собой десятки, а может, даже и сотни людей. Конечно, люди бывают разными. Наряду с небрежными коллегами были и те, кто работал, не поднимая головы.

Для меня было большой отдушиной встретиться в работе с молодыми ответственными и грамотными архитекторами в Астане. Благодаря им мы справились с огромным объёмом работ. А компания, в которой мы работали, смогла продолжить свою деятельность.