Каждый ребенок должен жить в семье. Но руководители детских домов этому противятся

Из двух зол не выбирают. Категорически не согласна с тем, как обсуждается вопрос "Переводить детей из домов ребёнка в детские дома в 3 года или в 6 лет?", для которого надо менять закон.

В вопросах защиты прав детей, оставшихся без попечения родителей, мы должны исходить из главной цели – права ребёнка жить в семье.

Мы прорабатывали этот вопрос, и это всё обсуждали весной: я просила парламент подойти системно к созданию законодательной базы для профессиональных семей, детских деревень семейного типа, которые полностью заменят нынешние детские учреждения. А не пытаться просто изменить сроки внутри действующей системы, где для ребёнка отсутствует главное – индивидуальная забота, опека и любовь, более того, где права детей нарушаются постоянно и в больших масштабах, причём независимо от того, относятся эти учреждения к образованию (детские дома, интернаты), здравоохранению (дома ребёнка) или соцзащите – как медико-социальные учреждения МСУ (интернаты для детей с ограниченными возможностями).

Каждому ребёнку, если он остался без родительской опеки, вне зависимости от состояния его здоровья, необходима семья или семейная форма воспитания. Постоянный близкий контакт со взрослыми – это крайне важно в любом возрасте, но в младенческом и маленьком возрасте – особенно.

Прошу посмотреть фильм "Джон", в котором рассказывается о значении привязанности, влиянии разлуки с родителями на психофизиологическое развитие ребёнка.

Исследования, сделанные на основе этого фильма, подтвердили взаимосвязь присутствия близкого человека на последующую жизнь детей. Прочитать литературу, ссылки в конце поста, и потом рассуждать на темы, где затрагиваются жизни и судьбы тысяч детей, которые остались и останутся в будущем в нашей стране без опеки родителей.

Но, к сожалению, у нас есть проблемы с устройством детей в семьи и из детдомов, и из домов ребёнка.

Дети есть, но в семьи их зачастую не передают. Причина – всевозможные нарушения и несоблюдение законодательства, НПА официальными опекунами детей (директорами детдомов, домов ребёнка и интернатов) и органами опеки.

Это сейчас глубоко изучается правоохранительными органами для принятия системных мер и ответственности. Потому что каждый ребёнок уже сегодня имеет право и должен жить в семье. Опека, патронат, гостевая семья – альтернативные формы, которые должны использоваться.

Если взять дома ребёнка, то мы видим, что из 829 детей, которые живут в 23 домах ребёнка Казахстана, 319 деток – оставшиеся без попечения родителей. Это означает, что 510 детей – это дети из так называемой "группы надежда", которых "временно" туда отдали из семей с трудной жизненной ситуацией. Дети живут там постоянно, зачастую родители/мамы их не навещают длительное время и иногда вообще потом не забирают из дома ребенка, и дети переходят в детдом. Это вообще отдельный разговор, так как задача государственной системы – помочь этим семьям, чтобы дети жили с родными мамами, а не в доме ребёнка.

Сейчас дети из домов ребёнка переводятся в детские дома (в три года) и в МСУ (в 4 года, дети с инвалидностью). Смотрим статистику за три последних года (2018-2020 годы): в детские дома переведены по 37, 48 и 46 детей, в МСУ – 27, 42 и 27, соответственно.

Возникает вопрос: почему хотя бы здоровые дети не были устроены из дома ребёнка в семьи граждан Казахстана под опеку, усыновление и патронат? У нас около 7000 граждан стоят в очереди на усыновление, и подавляющее большинство хотят принять в семью маленьких детей, до трёх лет.

А у нас есть немало детей, которых усыновляют и с разными диагнозами наши семьи, лечат, реабилитируют.

Есть множество проблем с устройством детей в семью, приёмные родители в комментариях могут написать о них. Но одной из главных проблем является то, что кандидаты на усыновление не могут найти детей.

Тем не менее ещё 15 лет назад в системе интернатных учреждений было почти 20 000 детей, сегодня – чуть больше 4000. Мы, ряд НПО Казахстана, меняли законодательство, создавали более прозрачную систему учёта, процессов, и информации о детях (Государственный банк данных), созданы Дома мамы, которые не как группы "Надежда" в доме ребёнка – берут только ребенка, где мамочка в трудной жизненной ситуации живет вместе с ребёнком, не разрываются мать и дитя. Созданы агентства усыновления для помощи приёмным родителям и для сопровождения семей.

Заработали школы приёмных родителей, чтобы, в том числе, взрослые не совершили ошибки и лучше вовремя отказались от усыновления, если не готовы, чтобы дети не возвращались в детдома обратно из уже приёмных семей.

Алексей Цой, помните, весной мы с вами и вице-министром Ажар Гиният подробно обсуждали этот вопрос, так как дома ребёнка входят в систему здравоохранения. Вы тогда полностью согласились с тем, что, если и предпринимать шаги со стороны Минздрава и парламента, то исключительно в сторону кардинального решения проблем детей, оставшихся без родителей. А сейчас ваше ведомство и его представители выходят с решениями, абсолютно противоположными позиции министерства, озвученной мне вами. Прочтите подписанный ими документ, позже я отправлю вам комментарии экспертов по каждому пункту.

При этом, вы должны помнить, по изменению возраста детей в домах ребёнка я просила оставлять в медицинских учреждениях детей с тяжёлыми диагнозами, детей с ограниченными возможностями, которым очень нужна медицинская помощь, реабилитация. И большой вопрос, почему медицинская помощь детям в учреждениях соцзащиты, образования на крайне низком уровне? Ведь все дети прикреплены к поликлиникам. Или чтобы получать качественную медицинскую помощь, всем нужно оставаться в домах ребёнка?

То же самое мы обсуждали с Асхатом Аймагамбетовым, министром образования и науки – в отношении системы детских домов.

И вроде все – за правильные пути решения, так почему поступают по-другому?

По поручению главы государства идёт большая работа по глубинным проблемам нарушения прав детей в интернатных учреждениях. Анализ имеющейся ситуации показал, что годами допускаются самые разные нарушения прав детей, вплоть до преступлений. Дети недоедают, недообеспечиваются, имеются факты разнообразных форм насилия и даже гибели детей, неоказания положенных медицинских, педагогических, социальных услуг, воруются деньги со счетов, исчезает/не оформляется принадлежащее детям имущество и пособия, дети не ставятся в очередь на получение жилья и многое другое. И, конечно же, разнообразные формы хищений бюджетных средств, спонсорской помощи. Эту рутинную, сложную, но очень важную работу правоохранительные органы, прокуратура, Администрация президента и мы делаем сейчас, и хочется как можно скорее создать в стране условия для обеспечения наилучших интересов детей.

Ещё цифры. Я запросила у Комитета по охране прав детей МОН данные по финансированию учреждений. Годовой бюджет одного дома ребёнка может составлять 206 млн тенге, и это на примерно 30 детей. Причём единообразного подхода нет. Например, МСУ, где 120 детей с ограниченными возможностями, получает 195 млн 610 тысяч тенге, а Центр поддержки детей в том же регионе, где 51 здоровый ребенок, – 170 млн 644 тысячи тенге.

То есть на одного ребёнка осваивается от полутора миллионов до семи миллионов тенге в год. Представьте, какие условия можно создать. 

При этом если ребенка усыновили, то государство платит усыновителям в месяц ноль, опекунам – 10 МРП (25 тысяч тенге), патронатным воспитателям – 10 МРП и зарплату в размере в среднем 60 000 тенге, вне зависимости от количества детей под патронатом.

Я понимаю, после войны, на которой погибли миллионы отцов и матерей, детдома и дома ребёнка были неизбежностью, чтобы спасти детей. Но столько лет мы живем в мире, в стране, где ещё сто лет назад не было ни одного детского дома. И, имея более ста этих учреждений, решаем не как избавиться от этого позора, а во сколько лет переводить из одной системы в другую. А детям нужна семья!

Считаю, что обсуждение вопроса о возрасте нахождения ребёнка в том или ином государственном учреждении не соответствует требованиям реалий и целям, которые стоят перед Казахстаном в вопросах защиты прав детей, оставшихся без попечения родителей. Необходимо руководствоваться статьёй 3 Конвенции ООН о правах ребёнка ООН, пункт 1 которой гласит: "Во всех действиях в отношении детей, независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребёнка".

Законодательная база для профессиональных семей, развития сети детских деревень (семейного типа), которые придут на смену государственным учреждениям, как в цивилизованных странах, – это то, что нужно детям и стране от парламента.

Повторю. Главной задачей должно быть системное решение имеющихся проблем, а это право ребёнка на жизнь и воспитание в семье. Для этого нужно создавать законодательную базу и контролировать исполнение принятых законов. Мы же видим, что далеко не всегда законы и принятые нормативные правовые акты к ним работают в реальности.

А чтобы от детей не отказывались, нужно очень многое исправить и наладить в стране во всех направлениях.

Опубликовано на странице Аружан Саин в Facebook

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.