"Вакцинация – единственный способ остановить болезнь": имеет ли смысл получить прививку от кори сейчас

В Казахстане зарегистрировано более 17 тысяч случаев кори. 83% заболевших детей не привиты. Минздрав рекомендует не паниковать. Но что может сделать каждый казахстанец, чтобы защитить себя и своих детей? Мы обратились с этим вопросом к известным казахстанским семейным врачам Александру и Ирине Шинкаренко.

– Александр Данилович, Ирина Анатольевна, согласно статистике, вспышка кори началась из-за того, что многие родители не прививают детей. Что вы думаете об этом?

Александр: Это, конечно, катастрофа для XXI века. Когда я учился в университете, корь практически была побеждена. Но в девяностые врач Эндрю Уэйкфилд в научной статье выдвинул гипотезу о том, что вакцина ККП (корь, краснуха, паротит) приводит к аутизму. Его выводы позже были опровергнуты, но после этого люди всё больше отказывались от прививок, потому что они не видели саму болезнь. Так мы заработали эту эпидемию.

Те, кто отказываются прививаться, необязательно злостные антиваксеры. Многим из них не хватает информации, и они ошибочно считают, что потенциальный вред от прививки больше, чем от самого заболевания. Часто виноваты в этом и врачи, которым не хватает знаний, чтобы грамотно донести до родителей плюсы вакцинации. А медотводы, с которыми приводят детей к нам в клинику, в большинстве своём ложные. Невропатологи, дерматологи, хирурги, аллергологи по закону вообще не имеют права давать медотвод.

С начала эпидемии мы своими глазами увидели, что статистика по вакцинации в стране ложно завышенная. Указывается, что свыше 90% детей охвачено вакцинацией. Тем временем в нашу маленькую клинику каждый день приходят минимум 40 человек, это дети, которые не были вакцинированы в положенные сроки. Количество непривитых детей просто огромное. Никак нельзя сказать, что это 10% от общего числа.

Родители, которые сейчас идут к нам прививать детей, не антиваксеры, а неосведомлённые. Сейчас люди видят, что такое злостное заболевание. Это как показать результаты аварии, когда дети не были пристёгнуты ремнями безопасности в автокресле.

Ирина: До 1960-х годов, до появления вакцины, смертность от кори была колоссальная. После появления вакцины заболеваемость и смертность снизились значительно. В какие-то годы в Америке и Канаде вообще считалось, что кори больше нет. Потом произошло несколько завозных случаев, и она вернулась.

– Можно ли вакцинировать в условиях эпидемии?

Ирина: Да, это единственный способ остановить вспышку – быстро вакцинировать людей, которые ещё не заболели. Сейчас в стране проводится дополнительная массовая иммунизация. Поэтому расширили диапазон возрастов, когда делаются прививки.

Обычное расписание вакцинации: в 12 месяцев и в 6 лет. Чаще всего на первую вакцину в какой-то мере вырабатывается иммунитет. Но есть дети, у которых этого не происходит. Поэтому после первой вакцины обязательно делается вторая. Потому что на неё антитела вырабатываются уже в 98% случаев.

Сейчас в дополнение к этим двум вакцинам вакцинируются дети от 6 до 11 месяцев. Потом они вакцинируются снова в 12 месяцев. Если ребёнок, которому сейчас от 2 до 5 лет, уже получал в 12 месяцев прививку, ему полагается ещё одна, внеочередная вакцина. На Западе вторая вакцина ставится в возрасте от 4 до 6 лет. Когда ребёнку исполнится 6 лет, он должен получить третью, плановую прививку.

К сожалению, дети с 5 до 6 лет в нашей стране попадают в "приказную дырку", то есть по приказу Минздрава их в поликлинике не привьют. Более того, сейчас в поликлиниках недостаток вакцин. Если найдёте частную клинику, в которой сможете вакцинироваться, обязательно сделайте это. Если нет – сидим и молимся. И надеемся, что хотя бы одна вакцина защитит.

– Многие считают, что нарушение планового календаря прививок может навредить здоровью детей. Три прививки вместо двух, внеочередная прививка, две прививки с промежутком в один месяц – это не опасно?

Александр: Моя любимая в этом случае присказка: кашу маслом не испортишь. Или другое сравнение: это как дополнительная траншея, чтобы остановить врага. Есть мирное время, когда мы можем себе позволить пятилетние промежутки между двумя прививками. А есть "военное", чрезвычайное, положение, когда мы, условно, надеваем каски и идём в бомбоубежище. То есть используем дополнительную защиту.

Важно донести до людей , что "дикая" корь в 1000 раз опаснее прививки. Бояться нужно вируса, а не защиты от него. Да, у одного из 10 млн детей могут быть анафилактические реакции. Но точно так же они могут быть и у человека, который съел шоколадку с арахисом. Есть естественные статистические риски.

Ирина: Если ребёнок или взрослый в анамнезе имеет какую-то аллергию, например на яйца, или анафилактическую реакцию на введение вакцины, все медцентры обязаны в прививочном кабинете иметь противошоковую укладку. Наш центр не исключение. В таких случаях мы набираем адреналин в шприц и с готовым адреналином, антигистаминными препаратами делаем прививку. Затем 30 минут наблюдаем, чтобы не было никаких последствий.

– Надо ли прививаться взрослым?

Александр: Если взрослый не был привит в детстве, то да, обязательно. Если он постоянно контактирует с больными, то привиться также необходимо. Речь о медицинских работниках и о тех, кто бывает в очагах кори: воспитателях детских садов и учителях.

Если взрослый не контактирует с больными и был привит в детстве, то ставить вакцину ему необязательно. Однако если он всё же захочет это сделать, то вреда это не принесёт. Также мы не видим необходимости прививать людей старше 1957 года. Они были в контакте с естественной корью. Массовая вакцинация началась уже после.

– Как вести себя после прививки? Нужно ли сидеть дома?

Ирина: Я иногда слышу такие удивительные вещи: "Не хотим прививаться, потому что потом придётся неделю сидеть дома". Честно говоря, я не знаю, откуда берутся эти мифы. Говорю ответственно как врач: несмотря на то что ККП – живая вакцина, изолироваться не нужно.

После вакцинации мы живём обычной жизнью. Мы идём в школу, в садик, на работу. Мы моемся, принимаем душ и даже мочим место прививки. Единственное, не нужно ходить в баню, принимать горячую ванну и тереть место инъекции. Изолироваться нет необходимости.

Из-за того, что это живая вакцина, она может вызвать поствакцинальные симптомы. К немедленным, возникающим в ближайшие три-четыре дня, относятся повышение температуры, покраснение в месте инъекции и недомогание. Сразу скажу, если ребёнок получил вакцину и заболел на третий день с симптомами ОРВИ – из носа потекло, горло заболело, это не реакция на вакцину, она не вызывает таких симптомов. Ребёнок мог подхватить инфекцию до или во время похода в поликлинику.

И есть отсроченные последствия. Они могут начаться с 10-14-го дня. Человек может как бы в лёгкой форме перенести инфекцию. У него могут появиться сыпь, недомогание. При этом изолироваться нужно, только если поднялась температура или в вашей семье есть человек со сниженным иммунитетом, например получающий химиотерапию.

– К каким последствиям в вашей практике приводила перенесённая корь?

Ирина: И у маленьких детей, и у взрослых корь протекает тяжело. Помимо того что в процессе болезни человек чувствует себя очень плохо, корь вызывает осложнения: на слух, на зрение. Вирус ослабляет все наши защитные механизмы, что может привести к вторичной бактериальной инфекции. А в некоторых случаях происходит обнуление иммунитета. Представьте: наши дети каждый месяц болеют, нарабатывают иммунитет против простуд, а из-за кори всё это может быть подчистую стёрто.

Самые страшные осложнения – неврологические: менингиты, энцефалиты, склерозирующий панэнцефалит, который может возникнуть спустя несколько лет после перенесённой кори. И чем младше ребёнок, тем выше вероятность развития этого состояния. И, конечно, корь может привести к смерти.

– Есть ли риски вспышек других заболеваний в Казахстане?

Александр: К сожалению, мы близки к тому, что к нам могут вернуться коклюш, дифтерия, полиомиелит.

Коклюш – это бактериальное заболевание, которое вызывает стодневный кашель. То есть человек без конца кашляет на протяжении трёх месяцев. В основном коклюш тяжело переносят дети до года, попадают в реанимацию. Кашель такой надсадный, что ребёнок не может сделать вдох.

Я не встречался с коклюшем в институте, только читал о нём. Но что мы видим этой осенью: коклюш вернулся. У меня есть взрослая пациентка, которая мучается несколько месяцев, кашляет до рвоты. Если в течение трёх недель после начала болезни не назначить правильное лечение – а лечится коклюш антибиотиками, – то в организме остаётся токсин, и уже ничего с этим не сделаешь, придётся терпеть три месяца.

От коклюша, дифтерии и столбняка защищает вакцина АКДС. Многие стали отказываться от неё или делают очень мало. Детям нужно получить пять прививок АКДС, а взрослым необходимо ставить её каждые 10 лет. На Западе женщинам на 28-й неделе беременности делают прививку АКДС, чтобы и мама не заразилась, и до двух месяцев после рождения её малыш был защищён пассивными антителами.

Мы боимся того, что вернётся полиомиелит. Слава Богу, пока не видим дифтерию. От неё в два года умер брат президента одной из соседних стран. Рузвельт в 1921 году переболел полиомиелитом, после чего не расставался с инвалидным креслом. Если люди продолжат отказываться от вакцинации, не исключено возвращение этих грозных болезней.

– Видите ли вы решение проблемы? Как остановить вспышку и не допустить подобного в будущем?

– Благодаря текущей вспышке люди увидели, что такое корь, и будто проснулись. Это один из немногих положительных эффектов происходящего. Самое ужасное в этой ситуации то, что мы можем с ней справиться, но по собственной глупости и мракобесию боремся с вирусами, которые уже почти победили. Болезни – это ведь ещё и колоссальная экономическая нагрузка: рабочие места простаивают, пока сотрудники или их дети болеют, больницы переполнены, антибиотики льются надо и не надо…

Раньше было так: Бог послал – Бог взял. Теперь же есть инструменты против грозных болезней. Но отказники настаивают на своём праве не ставить прививки. На мой взгляд, это всё равно что пренебрегать правилами дорожного движения. Мы живём в обществе, и мы вынуждены соблюдать правила.

В Австралии, например, родители детей, которые не привиты, платят более высокий налог. Это справедливо, ведь их дети ложатся бременем на систему здравоохранения. В нашей же стране ситуация выглядит так, будто люди хотят усидеть на двух стульях: они желают пользоваться благами цивилизации, но не желают защищать детей прививками.

Когда привиты 90% детей, общество считается защищённым. Но если в классе число привитых и непривитых детей в пропорции 50 на 50, то вирусная нагрузка колоссальная и вирус может пробить защиту привитых детей.

Чтобы защитить 5% тех, кому реально противопоказана вакцина (это дети, имеющие анафилактический шок в анамнезе, аллергию на компоненты вакцины; дети с острым заболеванием и высокой температурой, эпилепсией без уточнённого диагноза), все остальные 95% детей в стране должны пройти иммунизацию.

Я часто говорю, что можно закрыть все больницы, уволить всех врачей и оставить только вакцинопрофилактику. Благодаря ей ежегодно сохраняется 2-3 млн жизней. Помимо смертей сокращаются страдания и инвалидность. Можно сохранить ещё 1,5 млн жизней, если расширить перечень прививок.

В 2007 году мы с женой работали в Кении, в области, не охваченной прививками. Родители умоляли врачей раздобыть вакцины, так как на их глазах умирали дети от многих простых заболеваний. Мы избалованы, потому что перестали видеть эти болезни. В других, не столь благополучных странах родители понимают реальную опасность инфекций.