Учёный о Новом шёлковом пути: Для Китая выгодно иметь просто транзит

Доктор географических наук, профессор и главный научный консультант экспертно-аналитического центра Hertland Шерипжан Надыров рассказал о плюсах и минусах Нового шёлкового пути для Казахстана. По его словам, сказать однозначно, больше вреда от этого проекта Поднебесной или пользы для РК, достаточно сложно: есть преимущества и недостатки. А теперь по порядку. 

"Во главе угла стоят интересы Китая"

– Шерипжан Марупович, расскажите немного о значении казахстанского участка Шёлкового пути. Какую роль он играет для экономики нашей страны?

– Казахстан – первая страна на Новом шёлковом пути при выходе его из-за пределов Китая, и наша страна является ключевым партнёром по всей этой трассе. Именно на нашей территории идёт распределение сотни миллионов тонн грузопотоков в Европу, Россию, Среднюю Азию, Средний Восток и Северную Африку и так далее. И, конечно, Казахстан при этом очень много зарабатывает за счёт транзита. Это примерно 5 млрд долларов ежегодно по данным 2019 года. 

Это польза для Казахстана большая. Но трасса эта изначально строилась в экономических интересах Китая, которые стоят во главе угла. Сама идея была впервые выдвинута председателем КНР Си Цзиньпином во время визита в Казахстан осенью 2013 года.

Несмотря на то что на сегодня в мировом масштабе на Новый шёлковый путь, который охватывает в том числе и морские пути сообщения через Тихий, Индийский и Атлантический океаны, приходится всего лишь 2% от всего мирового грузооборота, это огромный по масштабу грузопоток. Проект охватывает территории очень многих стран Европы и постсоветского пространства. До войны России с Украиной определённый незначительный участок проходил и по территории Украины. Железнодорожная паутина охватила почти всю Восточную, Центральную и Западную Европу, Малую Азию, Средний Восток с выходом на Субсахарский регион.

Таким образом, Новый шёлковый путь охватывает почти всё Восточное полушарие, и преимуществом его является то, что скорость продвижения грузов достаточно быстрая по сравнению с морским транспортом. Кроме того, за счёт новых технологий и транспортных логистических решений грузоперевозки с каждым годом удешевляются, ускоряются и усиливаются. Это говорит о том, что транзитные страны, в том числе Казахстан, продолжат получать большую прибыль от транзита. 

– Так о чём тут волноваться? Растущая с каждым годом прибыль – это разве не хорошо для экономики Казахстана? 

– Но вместе с тем не стоит забывать, что это геополитический объект, поскольку охватывает страны с различным уровнем социально-экономического развития, которые могут взаимно дополнять друг друга. Дело в том, что вроде бы приносящая пользу трасса не позволяет в данное время интегрироваться другим странам в эту систему перевозок. Воспользоваться они ею могут, но не интегрироваться. В частности, речь идёт о странах Центральной Азии, поскольку Китай подписал с ними индивидуальные двусторонние соглашения, а соглашения в целом с регионом, допустим, нет. И поэтому, несмотря на очень большую значимость, Шёлковый путь не даёт центральноазиатским странам проведение нормальной экономической и технологической интеграции, и это приносит определённый ущерб.

– Что бы дала такая интеграция для Казахстана?

– Если Китай позволил бы, а конфигурация этого маршрута позволяет, интегрироваться со странами Центральной Азии, то между ними в разы возросла бы взаимная торговля, а также развитие производственных и технологических связей. И в таком случае мы могли бы в какой-то мере восполнить импорт товаров из Китая и из России собственными силами, идя по пути взаимного дополнения территориальных, производственных, технологических структур на территории стран Центральной Азии.

К сожалению, этого сейчас не наблюдается. Вот что я имею в виду, говоря о вреде и упущенной выгоде. С другой стороны, Шёлковый путь ставит весь регион, и страны Центральной Азии в частности, в положение источника сырья. То есть не стимулирует развитие новых технологий. По этой трассе не происходит трансферта технологий, а в основном перевозятся китайские грузы, а из стран Центральной Азии и других в основном вывозится сырьё. И вот эта сырьевая ориентированность трассы во многом сдерживает наше развитие, создаёт конфликтные ситуации между странами и внутри стран, углубляет противоречия, которые имеют место в каждой стране, поскольку во главе угла стоят интересы Китая.

– Скажите, а Россия какую позицию занимает в этом вопросе?

– Подходы России принципиально отличаются от наших. Россия считает Новый шёлковый путь частью Евразийского экономического союза, в котором мы состоим. Китай на это смотрит немножко с недоверием. Российские учёные в беседе со мной говорили, что единственная страна, которая получает выгоду от транзита, – это Казахстан. Россия, конечно, тоже получает выгоду, поскольку очень быстро огромный объём грузов доставляется непосредственно из Китая через Казахстан в Россию.

Россия – третья страна по трассе, и это короткий путь для РФ, особенно для Южного Урала, Юго-Западной Сибири, для европейской части России и Кавказа. Для насыщения этих регионов товарами китайского производства, конечно, значение Шёлкового пути большое, но в то же время он сдерживает развитие импортозамещающих отраслей в этих регионах России. И всё это отражается на степени использования трудовых ресурсов, на создании рабочих мест, увеличении безработицы и так далее. Лучше было бы, если бы эти регионы занимались своим производством, а не просто потреблением китайских товаров. Поэтому в этом плане Россия особенно не в восторге. То есть транзит через Россию есть, конечно, но он приносит гораздо меньше пользы, чем, допустим, Казахстану.

"Надо менять промышленный и социально-экономический облик" 

– Если изучить карту автомобильных и железнодорожных путей Казахстана, то видно, что в советское время ветки в основном строились вертикально, с севера на юг и обратно, то есть с ориентиром на вывоз сырья. Так ли это?

– Вы верно это подметили, не все даже географы это понимают. У нас в советское время преобладали центростремительные силы. Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан и другие союзные республики вывозили в огромных масштабах сырьё и полуфабрикаты в тогдашний центр, европейскую часть России и на Урал. Это отражает наше прошлое, в какой-то степени колониальный режим работы экономики, зависимость нашей тогдашней экономики Казахской ССР и других союзных республик от Москвы. 

И эта конфигурация до сих пор нам мешает. А таких, скажем, широтных направлений путей и дорог, с востока на запад и наоборот очень мало. Дорог именно сетевого характера у нас почти нет. Допустим, Усть-Каменогорск с Кызылордой напрямую до сих пор не связан, и таких примеров много.

В России было сконцентрировано около 80% всего промышленного производства СССР, а у нас только сырьё. Были очень большие диспропорции, очень разный уровень экономического развития, что, кстати, и привело к распаду Советского Союза. И транспортно-логистическая система – одна из ключевых причин. Она не давала возможность такого многомерного экономического роста союзных республик и сдерживала развитие многих регионов из-за транспортного фактора.

– Как вы вообще видите в идеале функционирование Нового шёлкового пути по территории Казахстана? 

– Сложный, но хороший вопрос. Дело в том, что территория Казахстана отличается некомпактностью. У нас система расселения такова, что население концентрируется только в ряде определённых регионов, а между ними огромные расстояния, которые заняты пустынями, высокогорьями, степями и так далее. И это отражается на многих сторонах социально-экономического развития, в частности снижает мобильность нашего населения.

Только Северный Казахстан может иметь возможности создания сетевой сети расселения населения, как, к примеру Германия, вся состоящая из малых, средних городов и промышленных центров. Остальные же наши районы слишком удалены друг от друга, что в целом снижает экономическую эффективность из-за территориального фактора. Но это можно исправить. Все ветки Шёлкового пути в целом могут усилить компактность территорий, связать и активизировать функционирование малых и средних городов. Вот к чему мы должны стремиться, чтобы вовлечь и мобилизовать наши трудовые ресурсы в оборот. И тогда, конечно, структура грузопотоков изменится.

– Что для этого нужно менять?

– Для этого нужно создать промышленные предприятия. Многие малые и средние города должны стать крупными производителями промышленной, сельскохозяйственной продукции и использовать ветки Шёлкового пути для нашей внутренней экономики и внутреннего товарооборота. Это усилит связи Казахстана со странами Центральной Азии, Европы, с Россией и другими государствами. В целом это повысит эффективность использования территориального ресурса, чего нам, собственно, и не хватает. Вот эту функцию, к сожалению, Шёлковый путь в нынешнем виде не всегда выполняет, и в этом Китай не заинтересован.

Для Китая выгодно иметь через Казахстан просто транзит, через слабо развитые промышленные регионы. Это, конечно, не даёт стимулов для экономического развития. На нашей территории должна быть создана единая система в территориальном, транспортно-логистическом и производственно-технологическом плане. Работа предстоит очень большая. Надо срочно менять промышленный и социально-экономический облик Казахстана.

Казахстан, скажем, к 2050-2070-м годам должен выгодно отличаться от других стран благодаря Шёлковому пути. Мы должны стать страной с развитой транспортно-логистической системой, которая связывала бы не только Китай с Европой, но и внутренние регионы, города Казахстана между собой. Это существенно активизирует экономическую деятельность в стране. Только в таком случае Шёлковый путь сыграет положительную роль.

Более того, Казахстан, находясь в центре Евразии, имеет все возможности в дальнейшем превратиться (в частности – отдельные наши города) в центры мировой экономики. Я в этом уверен. К примеру, Алматы, Астана и ряд мегаполисов могут стать крупнейшими финансово-экономическими и технологическими центрами, но для этого надо менять внутреннее содержание нашей экономики. И в симбиозе с Шёлковым путём это даст возможность Казахстану встраиваться в мировые технологические цепи, стать частью мировой экономики и большую часть производимой продукции экспортировать за рубеж, а только не импортировать. Только в таком случае Шёлковый путь сыграет колоссальную положительную роль в жизни нашей страны и других сопредельных стран.

"Мы зависимы от Китая по всем экономическим показателям"

– Не повторяем ли мы снова судьбу тех времён, с той лишь разницей, что вместо России теперь мы экономически зависим от Китая?

– Вопрос очень уместен. Дело в том, что если в советское время мы зависели от центра России, то сейчас зависим не только от Китая, но и от всей мировой экономики. От экономики ЕС, США, Канады и других стран. 

Хоть Шёлковый путь и усиливает торгово-экономические связи между Казахстаном, Китаем и странами Центральной Азии, но во время исследований и анализа нами была выявлена прямая и высокая зависимость между количеством инвестиций и темпами роста экономики Казахстана. Мы зависимы от Китая, от торгово-экономических отношений с ним по всем экономическим показателям, поскольку это самый крупный инвестор в нашу страну. Наибольший объём нашего сырья и ресурсов уходит в Поднебесную, хотя в последнее время наметились некоторые позитивные тенденции. Например, в Казахстане начал интенсивно развиваться китайский автопром. 

На втором месте по торговле идёт Европейский союз. Объём торговли с ЕС примерно одинаковый и превосходит 40 млрд долларов. Затем идёт Россия – 26 млрд долларов, а с США всего лишь 4 млрд долларов.

Но если мы начнём не только заниматься сборкой тех же китайских автомобилей, но ещё и выпускать комплектующие детали к ним, то это совсем неплохо. Только заниматься сборкой – это, конечно, новые рабочие места, но в конечном счёте не очень выгодно для нашей экономики. Чтобы стать экономически безопасной страной, ещё раз повторяю, нужно развивать на первых порах хоть и частичное, но собственное производство по ключевым отраслям. В противном случае это долговая яма. 

Возвращаясь к вопросу о зависимости, если мы сейчас, в этот исторический момент, не обратим более углублённое внимание на совершенствование транспортно-логистической системы, мы повторим судьбу Казахской ССР, но только не в рамках Советского Союза или постсоветского пространства, а в рамках мировой экономики. Это, конечно, фактор, который, если повернуть в правильную сторону, может принести для Казахстана огромную пользу. Одна и та же трасса может сыграть разную роль в зависимости от методологического подхода, уровня развития науки в стране, территориального разделения труда, встраивания нас в мировую экономику, перехода на новые технологические уклады, повышения конкурентоспособности нашей экономики, особенно в плане инновационных технологий. 

Ну и, конечно, многое зависит от политической воли, мудрой внешнеэкономической политики со стороны руководства страны и правительства. Понятно, что Казахстан всегда будет занимать буферное положение между Китаем, Россией и Западной Европой. Я лишь хочу донести главную мысль, что Шёлковым путь – это инструмент, но инструмент китайский для занятия Казахстаном более выгодного положения в многополярном мире.