Что Китай ожидает от Казахстана. Мнение эксперта

8 февраля 2022, 13:14

Оксана Трофимова Написать автору

Визит казахстанского президента призван вернуть атмосферу доверия в казахстанско-китайские отношения.

5 февраля 2022 года в Пекине прошли переговоры президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева с председателем КНР Си Цзиньпином. Что скрывается за сухим протоколом повестки встречи первых лиц двух соседних государств? Какие изменения и последствия от официального визита нам ждать и как это отразится на экономике Казахстана? Эти вопросы мы адресовали китаеведу, руководителю программы китайских исследований Евразийской ассоциации международных исследований Антону Бугаенко.

– Антон, как вы считаете, почему свой первый визит после трагических событий января президент Токаев нанёс именно в Китай?

– Думаю, что в большей степени это всё-таки совпало с открытием Олимпийских игр, которое состоялось накануне переговоров – 4 февраля. На открытие Олимпиады прилетели главы многих дружественных Китаю государств. Кроме нашего президента на Олимпиаду прибыли руководители всех стран Центральной Азии, президент России, многие другие официальные лица. Так что в этом визите нет ничего удивительного.

С другой стороны, это первый визит после знаковых январских событий. Во-первых, положение Казахстана на международной арене в одночасье изменилось, особенно в части влияния внешних игроков в центрально-азиатском регионе. Поэтому Пекину необходимо прояснить и свое положение в регионе в новых реалиях и подтвердить ранее озвученные направления внешней политики.

Во-вторых, из-за внутриполитических перемен в Казахстане Китай должен пересмотреть процесс взаимодействия с казахстанскими элитами, по крайней мере в соответствии с перестановками во властном аппарате нашей страны.

Руководству двух стран необходимо наладить диалог на новых условиях и в новых реалиях. По-новому будет выстраиваться казахстанско-китайское взаимодействие, которое за последние два-три года изрядно ослабло. Это связано как с объективными причинами, так и с нашими внутренними пертурбациями.

Объективные причины – это прежде всего антиковидные ограничения. Как бы они ни старались поддерживать свою активность, в том числе на уровне визитов высокопоставленных дипломатов и партийных функционеров, полномасштабной работой это не назовёшь. Китай стал терять связи с происходящим в Центральной Азии.

За годы пандемии Пекин упустил Центральную Азию, по крайней мере в части политического влияния.

Это мы можем видеть из официального заявления глав Китая и России, где они фактически заявили об общей ответственности за "сопредельные регионы". В 2010-е Пекин старательно вырисовывал контур независимой от Москвы политики в рамках инициативы "Пояс и путь" и формата С5+1 (Центральная Азия плюс Китай. – Ред.). Сейчас Китай намерен переходить к политике смягчения антиковидных ограничений, одновременно руководители Китая хотят и возобновить активную политику в регионе.

К субъективным причинам можно отнести замешательство при выборе партнёров по диалогу в Казахстане.

Официальный Китай не понимал: с кем из президентов Казахстана взаимодействовать и кто из высших казахстанских чиновников является по-настоящему "рукопожатным". В таком же положении были и другие внешние игроки, но для Китая ситуация ухудшалась ещё и снижением уровня доверия между руководством двух стран. Произошло это в том числе и из-за снижения взаимодействия в аналитической сфере.

Научные контакты, так называемый второй трек дипломатии, были в последние годы сведены практически к нулю из-за небезызвестных событий в сфере казахстанской китаистики.

Если таким образом власти пытались себя обезопасить, то они выстрелили себе в ногу, так как в данный момент ни в Казахстане, ни в Китае нет чёткого представления о подходах двух стран друг к другу. Поэтому сейчас уровень предсказуемости и доверительности двусторонних отношений значительно снизился.

– Визит Касым-Жомарта Токаева может ускорить укрепление отношений с современным Китаем?

– Как раз последний визит Касым-Жомарта Токаева призван вернуть атмосферу доверия, которая присутствовала в отношениях наших государств много лет. Пришло время для формирования новой атмосферы доверия, что принципиально важно для столь персонифицированных отношений, как между Казахстаном и Китаем. Си Цзиньпин должен будет налаживать личное взаимодействие, искать общие точки соприкосновения с новым лидером Казахстана.

Во многом из того, что президент Казахстана говорит последний месяц, можно заметить китаистский бэкграунд. По крайней мере из концепции развития нашего государства, представленной во второй половине января, из риторики президента можно увидеть ознакомление и учитывание китайского опыта модернизации. Начиная со стабилизации и необходимости строительства новой казахстанской экономики без разрушения старой и заканчивая намерениями уходить от неформальных "вождистских" методов управления государством к методам, основанным на чётком следовании букве закона.

В бытность дипломатом в КНР Токаев имел возможность ознакомиться с ключевыми принципами китайских реформ. Общность взглядов может стать хорошим фундаментом для крепких межличностных отношений Токаева с китайским руководством. К тому же Си Цзиньпин воспринимает теперь Токаева как полновластного руководителя Казахстана.

– КНР, кстати, согласилась, что в январе на территории Казахстана беспорядки затеяли террористы…

– Как мы увидели, Китай выждал и не сразу дал оценку событиям. И выжидал он не только потому, что он всегда так делает – проявляет осторожность, чтобы не отрезать себе возможности при любом результате борьбы за власть. Для Китая январские события стали сюрпризом.

В первую очередь это связано, конечно, с вышеуказанным ослаблением аналитической составляющей – Китай не настолько погружён в наши дела и не настолько хорошо понимает все расклады. Но не менее важно, что наши элиты доверяют прежде всего Москве и уже потом дружелюбно относятся к Пекину. Поэтому Китай сыграл роль реагирующего на свершившиеся события, не имеющего возможности как-то повлиять или хотя бы приготовиться.

Поэтому я не вижу здесь однозначной безоговорочной поддержки, по крайней мере вначале. Китай отреагировал постфактум, когда стало ясно, что Токаев удержится у власти, он будет возглавлять нашу страну, соответственно, ему и нужно оказать поддержку.

– О чём вели переговоры лидеры двух стран во время визита Токаева в Пекин?

– В первую очередь это восстановление отношений до доковидного уровня. Во время пандемии наши взаимоотношения снизились до минимальных контактов. Как ожидается, Китай после Олимпиады и "двух сессий" (ежегодное заседание китайского парламента в марте) начнёт вводить постепенные смягчения. Соответственно, будут вестись переговоры о возобновлении авиарейсов, об отправке казахстанских студентов на учёбу в Китай. Это считается одним из приоритетов внешней политики Китая в регионе. И как мы помним, во время онлайн-саммита С5+1 в январе этого года Си заявил о предоставлении дополнительных мест для студентов центральноазиатских стран.

Здесь можно отметить, что Китай пытается застолбить для себя как можно больше возможностей для расширения влияния на Центральную Азию и Казахстан. И пытается предугадать какие-то потребности наших стран. Например, инициатива с дополнительными стипендиями пришлась кстати к заявлению Токаева о реформировании программы "Болашак" с упором на технические вузы России.

– Ещё один вопрос, который, наверняка, был включён в повестку переговоров, – это ситуация на Хоргосе…

– Вероятно, во время встречи руководителей РК и КНР обсуждались проблемы Хоргоса как раз в контексте восстановления нормальных перевозок. Потому что из-за ковидных ограничений перевозки сильно затормозились, что сказалось на росте цен на товары народного потребления в Казахстане. Надеюсь, мы увидим снижение барьеров, но уже в рамках китайской политики постепенного смягчения ограничений.

Что же касается коррупционной составляющей ситуации на Хоргосе, то это вопрос в первую очередь актуален для казахстанских властей. Возможно, казахстанское руководство попросит о содействии в расследовании коррупционных связей чиновников и силовиков на границах двух стран. И думаю, такое содействие будет оказываться.

В долгосрочной или среднесрочной перспективе здесь необходима тотальная либерализация таможенного режима между странами.

Хоргос – очень перспективная площадка, на которой можно реализовывать множество проектов не только в торговле, но вообще во всех сферах двустороннего сотрудничества. Но из-за бюрократических барьеров, потенциал этого места не был реализован.

К сожалению, сейчас бизнесу на площадке Хоргоса проще решать многие вопросы неофициально с опорой на коррупционные связи, чем официально и в рамках закона. Необходима либерализация и законодательства, и в целом подхода к реализации идеи межгосударственной зоны свободной торговли в Хоргосе.

– В каких новых отраслях мы могли бы наладить сотрудничать с Китаем?

– Мы хорошо используем свой транзитный потенциал, но не всегда умеем отстаивать собственные интересы. Мы предоставляем транзит китайским компаниям в Европу через собственную территорию и воздушное пространство, но недостаточно хорошо отстаиваем собственный импорт и экспорт, который в последнее время скапливается на границе. Здесь необходимо чёткое проговаривание наших государственных интересов, а не личных или корпоративных.

– Продукция казахстанских сельхозтоваропроизводителей интересна Китаю?

– Такой экспорт интересен большем нам, чем Китаю. Это крупный рынок у наших границ, не требующий морских перевозок.

У Китая другой интерес, стратегический. Китаю от соседей по региону в первую очередь необходимо одно – это стабильность, спокойствие, безопасность. Для этого китайцы готовы давать нам возможность зарабатывать на своём рынке.

Тем более если мы начинаем зависеть от поставок нашей продукции на китайский рынок. А последние лет 30-40 мировая экономика претерпела глобальные изменения, теперь цену не продавец диктует, а покупатель. Соответственно, для нас это тоже вызов, что наша сельхозпродукция будет ориентироваться на китайский рынок. Но, с другой стороны, как наше сельское население сможет ещё зарабатывать? Как мы сможем сохранять социальную стабильность в нашей стране?

– Каковы корни синофобии? Почему нам не стоит бояться всего китайского? И более того, как предлагает президент Казахстана, нам нужно дружить с Китаем?

– Синофобия в нашем регионе – это чаще всего обычная ксенофобия, то есть боязнь неизвестного. Если раньше Китай был заметным игроком в Центральной Азии, то за последние 200 лет он очень отдалился, но осталось ощущение Китая как силы. При этом он стал чем-то неизвестным. На всё это наложилась советская пропаганда, которая активизировалась после советско-китайского разрыва. После это легло на благодатную почву, приправилось обратным восстановлением экономической активности Китая.

Весь этот коктейль и подтолкнул к массовой синофобии. При этом нельзя исключать большую разницу в менталитете, потому что китайское общество совершенно по-другому организовано. Они во многом более закрытые, и здесь очень трудно ждать какого-то смешения культур. Впрочем, нам об этом и мечтать невозможно.

– Что означают слова Токаева о том, что Китай – богом данный сосед?

– Это означает не только, что нам на голову свалилось счастье. Но и то, что это большой вызов для нашей страны. Нам нужно умело балансировать, китайская политика, напор требуют соответствующего ответа. Нам, с одной стороны, нужно учитывать силу Китая, невозможность ссориться с ним, поскольку это может выйти боком. Но при этом надо использовать преимущества, которые соседство нам даёт, при этом не падая в объятия Китая. Нам нужно придерживаться в политике собственных приоритетов, ориентированных на развитие нашей страны. Именно для этого необходимо изучение китайского языка, о котором говорил президент. Потому что очень много вопросов у нас в этой связи возникает.

Очевидно, что экономическое взаимодействие с Китаем будет расти из года в год, для нас соседнее государство скоро станет главным рынком сбыта многих видов продукции.

Соответственно, это то, за счёт чего мы будем выживать, это расширение экономического присутствия китайских компаний в нашей стране, это необходимость в специалистах. И было бы идеально, если бы этими работниками стали казахстанцы и занимали бы как можно более высокие посты в совместных предприятиях.

Для этого надо воспитывать кадры, которые могли бы взаимодействовать с Китаем и были бы профессионалами в своей сфере. При этом мы должны отстаивать наши собственные интересы. Не только в рамках законодательства, но и также в рамках лоббирования интересов наших граждан, чтобы они активно развивались в совместном с китайцами бизнесе.

Это огромный комплекс вопросов, и государство должно способствовать их решению, потому что китайцы вряд ли самостоятельно на это пойдут, им проще взаимодействовать внутри своего круга. Если же мы начнём продавливать эти вопросы, то и от них пойдёт встречное движение, потому что китайцы – не враги самим себе, они хотели бы взаимодействовать в рамках принятых правил. А для этого нам правила необходимо активно менять, чтобы они соответствовали нашим реальным национальным интересам.

Читайте также:

Популярное в нашем Telegram-канале