Через несколько лет казахстанская медицина достигнет очень высокого уровня – российский кардиолог Игорь Фомин

Игорь Владимирович Фомин – доктор медицинских наук, председатель правления Общества специалистов по сердечной недостаточности, профессор кафедры внутренних болезней Нижегородской государственной медицинской академии. Игорь Владимирович приехал в Алматы, чтобы принять участие в IX Конгрессе кардиологов, который проходил в Алматы с 7 по 9 июня. Корреспондент Informburo.kz задал российскому учёному несколько вопросов о болезнях сердца и узнал, как их лечат в России.

– Игорь Владимирович, расскажите пожалуйста, в чём преимущество бескровных методов оперативного вмешательства?

– Во всём мире стратегия применения активных методов лечения заболеваний сердца от ишемической болезни сердца или сердечной недостаточности с помощью аппаратов или стентов становится приоритетной. Потому что когда вскрывается грудная клетка, мы можем получить максимально большое количество осложнений. Сегодняшняя идеология: любая позиция патологий сердца – это сосуд, клапан или, например, постановка кардиостимулятора или ресинхронизатора, который контролирует само сокращение сердца или ритм, является так называемым бескровным методом.

Хирургические инструменты вводятся через вену, в этом случае пациент вообще не теряет кровь. Конечно, есть пациенты, которым необходима трансплантация сердца, которую без разреза невозможно сделать. Или надо поставить протез крупного сосуда – аорты. Там придётся открыть грудную клетку и делать эту операцию. Но если это можно сделать без вскрытия грудной клетки, несомненно, это приоритетно. Сегодняшняя идеология именно такова.

Да, бескровные методы дороже. Но мы сегодня понимаем, что это эффективнее. Потому что быстрее происходит реабилитация, быстрее человек восстанавливается в отношении физической активности, он быстрее возвращается к труду, – и поэтому это становится дешевле.

В Российской Федерации, как и в Казахстане, очень активно продвигается идея создания кардиологических центров, ориентированных на проведение бескровных операций. Это очень правильно. Потому что если мы не будем продвигаться в этом направлении, то, несомненно, огромное количество людей не получит этой помощи или погибнет, или запустят болезнь и пойдут на кровную операцию, после которой будет множество осложнений.

– Иностранные учёные, участвующие в конгрессе, заявляют о дороговизне эндоваскулярных операций – как в России и Казахстане, так и во всём мире.

– Понимаете, здесь всё очень относительно. Сейчас активно во всех странах мира обсуждают тему, чтобы весь инструментарий, который используется в операциях, был отечественного производства. Это значительно удешевляет лечение. При этом, несомненно, необходима классическая конкуренция. Как только появляется конкуренция, цены начинают падать. Почему сегодня в наших странах – в Республике Казахстан и Российской Федерации – к сожалению, стенты и другой инструментарий дорогие? Всё очень просто: у нас нет конкуренции, нет отечественного производства. Как только появляется отечественное производство, моментально цены начинают снижаться.

Да, сейчас они стоят три, четыре тысячи евро. Некоторые, суперсовременные – семь тысяч евро. Но если мы будем участвовать в активной разработке отечественного производства, то это будет стоить 200-300 евро, то есть в 10 раз меньше. Это уже будет недорого для государства. Почему я так говорю: недорого для государства? Потому что любая бескровная хирургическая операция быстрее возвращает человека к труду.

Я как гражданин Российской Федерации задаю себе вопрос: что лучше для нашего государства – использовать лекарства, которые произведены в Польше или Чехии, или в России? И совершенно логично, национальная фармакология и фарминдустрия должны развиваться. Если я спрошу француза: как часто вы используете французские лекарственные средства? Он ответит: в 90% случаев. Спрошу о том же американца, и он скажет: почти что в 100% случаев. Мы тоже должны заполнять рынки продукцией собственного производства. Таким образом, совершенно логично: свою, государственную индустрию нужно развивать. А как? Покупать лекарства и лечиться препаратами производства своего государства. Конечно, должен быть контроль качества.

Но вы должны прекрасно понимать: оригинальные лекарственные средства, которые являются самыми передовыми в мировой практике, несомненно, тоже должны использоваться в лечении. Да, они более дорогие, но они исследованы и изучены, и для некоторых лекарственных средств даже нет дженериков.

– Расскажите, какие современные препараты Вы используете в своей практике для лечения пациентов с сердечной недостаточностью. Что за препарат «Эспиро»?

– Это лекарственное средство для европейских государств уже не ново, оно существует на рынке более 20 лет. Оно изучено, апробировано и имеет очень высокий профиль безопасности. Это лекарство – эплеренон. Сейчас расскажу, как оно работает.

В нашем организме вырабатывается биологически активное вещество альдостерон, оно природой задумано в двух вариантах: активизировать нашу физическую активность, чтобы мы могли заниматься спортом, долго работать и так далее. И если человек этого не делает, то это вещество начинает разрушать его организм. Совершенно понятно, что пожилой человек не может 30 минут бегать, ещё 20 минут танцевать, а потом ещё активно работать. И совершенно логично, что это вещество, вырабатываемое им, начинает разрушать его же. Таким образом надо заблокировать рецепторы, чтобы это вещество не смогло разрушить организм. Поэтому было создано лекарство, которое блокирует рецептор альдетерона. Это вещество настолько агрессивно для людей пожилых и больных с заболеванием сердца, что становится причиной в больше половины случаев смерти людей. Когда мы блокируем это вещество, и оно не может воздействовать, мы предотвращаем смертность.

Эти исследования проводились очень активно, для того чтобы подтвердить, улучшается прогноз жизни людей или нет. Мы сегодня можем совершенно спокойно ответить: больной с хронической сердечной недостаточностью, пациент после перенесённого инфаркта миокарда должен получать данное лекарственное средство. Международное название – эплеренон, в Казахстане данное лекарственное средство представлено компанией SANTO и называется "Эспиро". Кстати, «Эспиро» также представлен и на рынке России, и мы с успехом применяем его уже больше года.

– Есть мнение, что если врачи хотят заработать денег, то в Казахстане или в России им делать нечего. Что вы думаете о трудовой миграции медиков в западные страны?

– Я считаю, что это неправильно. Я сам полгода учился в Германии, но я решил: если ты хочешь развивать свою страну, пусть тебе немножко не повезло, но для будущего – если мы все разъедемся, что ждёт нашу страну?

К сожалению, в наших странах стоимость человеческого труда не очень высокая. Недавно был европейский саммит по лечению хронической сердечной недостаточности. Мы обсуждали проблему, что сделать в первую очередь: анализ, который подтвердит сердечную недостаточность, или направить человека на ультразвуковое исследование. И обратите внимание, для них (европейцев) направить пациента на ультразвуковое исследование – это очень дорого, потому что там сидит врач и смотрит сердце ультразвуком, и ему за сеанс надо платить деньги. А у нас это в четыре раза дешевле, чем провести биохимическое исследование агента, который подтверждает сердечную недостаточность.

Я не скажу, что нашим врачам и медсёстрам мало платят. Но им не платят столько, сколько платят в Европе и Америке. К тому же, у нас нет таких условий, которые существуют для медицинских работников на Западе. Вы должны понимать: весь процесс медицинской услуги в любой стране мира контролирует страховая система медицинского обслуживания. И она настолько богатая и агрессивная, что выставляет свои расценки – например, если есть большой риск осложнений. Пока что в наших с вами странах этот момент совсем не обсуждается, но я уверен, что пройдёт лет 10, и к нам это тоже придёт.

Тогда у нас будет такая ситуация: весь медицинский инвентарь, фармпродукция, – всё это будет местного производства и будет стоить значительно дешевле, чем человеческий труд, обслуживание и содержание пациентов в клинике.

– Значит, в нынешних реалиях медики должны работать на перспективу?

– Отечественное производство является самым приоритетным для любого государства. В Казахстане есть компания SANTO - это отличный пример отечественного производителя лекарств. Производство своих лекарств во-первых, позволяет стимулировать фарминдустрию, во-вторых, стимулирует проведение научных исследований для синтеза новых лекарственных средств, а ведь это дальнейшая борьба с новыми заболеваниями. Ведь сегодня – одни заболевания, через 10 лет – другие, а через 50 – совершенно другие.

Если мы будем использовать только лекарственные средства других государств, наша фарминдустрия будет развиваться? Нет. И не будет развивать науку, и конкурентоспособной тоже не будет. А в этом случае всегда здравоохранение будет зависимо от чего-то.

– Болезнями XXI века названы все болезни сердца. Вы считаете, что это утверждение верно?

– Весь мир, включая наши два государства, сейчас находится на пороге трёх эпидемий: это хроническая сердечная недостаточность, сахарный диабет и хроническая форма фибрилляции предсердия. Поэтому сейчас весь мир формирует стратегические подходы к лечению трёх этих основных заболеваний. При этом самое удивительное, что ХСН может формировать диабет и фибрилляцию предсердия, а они, со своей стороны, могут формировать хроническую сердечную недостаточность. Таким образом, это порочный круг.

Мы начинаем стратегически менять подходы к лечению. Раньше это было назначение лекарственных средств и наблюдение за пациентами. Сегодня мы хотим достигнуть максимального эффекта в отношении гемодинамики, контроля давления, частоты сердечных сокращений, веса, а в последующем – ещё и физических нагрузок. Только этот комплекс приведёт к значительному улучшению жизни людей. Если мы будем назначать старые препараты, которые малоэффективны, мы не достигнем трёх показателей – контроля давления, частоты пульса и веса, и это будет увеличивать дозы старых лекарственных средств и формировать побочные эффекты. Это приводит к тому, что пациент просто отказывается от лечения. Когда мы переходим на современные препараты, профиль безопасности у них выше, количество побочных эффектов меньше, а эффективности больше. Количество всегда переходит в качество. А качественно вылеченные пациенты улучшают прогноз жизни.

– Но ведь у нас народ такой: как только полегчало, сразу забрасывают лечение. Как с этим бороться?

– Это, конечно, одно большое "но". Как только пациент начинает чувствовать себя немного лучше, и он, и врач не должны забывать, что пациент постоянно должен тренировать себя. Потому что сердце рождено для того, чтобы давать себе физические нагрузки, это заложено природой. И когда человек говорит: "ой, я полежу сегодня", "чего-то я устал", "сегодня я ничего делать не буду, мне не хочется", – в этом случае прогноз у пациента намного хуже. Поэтому врач должен постоянно следить за лечением пациента в комплексе.

– Совсем недавно в соцсетях гулял текст о том, как распознать инфаркт. Вы читали его? Это не фейк?

– Там всё написано совершенно правильно. Приступ стенокардии требует от человека определённых действий, и если это не помогает, он должен вызвать "скорую помощь".

Мы проводили исследования, в России, в закрытом городе Саров. Мы по всему городу расклеили памятки с примерно тем же текстом, который вы видели в социальных сетях. "Появление загрудинной боли, которая не снимается нитроглицерином... надо вызвать "скорую помощь".

Врачи в первые четыре месяца взвыли, потому что вызовов было так много, и так много было обращений в стационары, – все находили у себя описанные симптомы. Но в последующем это всё улеглось. Потому что пациенты начали понимать, какой приступ. Человек приезжал в стационар, там ему объясняли, что это не такой приступ. Дома участковый врач ему объяснял, что это не такой приступ.

Обратите внимание: информация заставляет людей обсуждать, искать у себя симптомы, и они находят у себя симптомы, но врачи помогают им разобраться. Таким образом, информационная база в популяции – чем она выше, тем лучше эффективность раннего распознавания диагноза и более эффективна медицинская помощь.

И знаете что? В Сарове снизилась смертность – уже через год на 28%! Каждый третий человек, который должен был умереть, не умер только благодаря тому, что знал, что делать, и вовремя обратился к врачу. У него было чётко прописано, что делать, а на десятой минуте он должен был вызвать "скорую помощь". Причём и работники "скорой" уже знали, на что едут, потому что пациент мог внятно объяснить, что с ним происходит.

– И что вы предприняли дальше? Эксперимент остался экспериментом?

– Нет, сейчас информирование населения происходит на государственном уровне. У нас есть Школы пациента, где больных сердечной недостаточностью учат определять, к примеру, виды боли. Несомненно, без образования пациента мы ничего не достигнем. В Казахстане тоже внедряется такая практика. И вообще, Казахстан сегодня развивается бешеными темпами во всех сферах. Я думаю, через несколько лет казахстанская медицина достигнет очень высокого уровня.