Меньше пафоса, господа!

Нынешнее падение курса тенге (или, как это более комплиментарно звучит, отмена валютного коридора), в отличие от предыдущих, было вполне ожидаемо. Наблюдательные граждане понимали, что падение цен на нефть и курса рубля в соседней России не может не отразиться на Казахстане. Да и отечественные производители и экспортёры вроде бы происшедшему возрадовались.

Вопрос в другом: как провели обесценивание тенге. Та логика, с которой это произошло, не соответствовала ожиданиям населения, которое верило в то, что резких скачков курса нацвалюты не будет. Но в итоге мы имеем то, что имеем – девальвированный тенге и девальвированное доверие к прогнозам.

Искусство политики в том и заключается, чтобы говорить одно, а потом объяснять, почему этого не произошло. Кроме того, нужно учитывать, что переход финансового регулятора к тому или иному курсу национальной валюты, как правило, обуславливается конъюнктурой.

Объективности ради отмечу, что сегодня не существует идеальной модели работы с курсом нацвалюты. Плюсы и минусы несёт и фиксированный, и плавающий курс. Но с введением свободного курса нацвалюты проявится серьёзная проблема.

Опыт разных стран свидетельствует, что в условиях плавающего курса предпринимателям крайне тяжело планировать свои бизнес-операции из-за невозможности спрогнозировать соотношение курсов нацвалюты и основных мировых валют. Для отечественного бизнеса риски осложняются тем, что курс тенге до сих пор не закрепился. И эти риски предприниматели будут закладывать в свою маржу. Как следствие, неизбежен рост цен. Соответственно, удержать инфляцию в рамках требуемой статистики, может быть, и удастся, но в реальности это маловероятно.

С прошлого года наши товаропроизводители сетуют на то, что обвал российского рубля помог тамошним производителям стать более конкурентоспособными на отечественном рынке.

Но нужно смотреть не на эмоции, а на факты: в 2014 году внешнеторговый оборот России с Казахстаном составил, по данным Банка России, 2,7% или 21 млрд 1 млн долларов.

Это не столь существенная цифра для России, хотя для Казахстана торговля с северным соседом имеет более значимые показатели. И всё же для РФ наша страна не является приоритетным партнёром, в отличие от Европейского союза, с которым внешнеторговый оборот у России в прошлом году составлял 48,2%. Правда, после санкционных противостояний данные цифры по итогам 2015 года наверняка изменятся. А отечественному бизнесу после девальвации тенге труднее будет оправдывать свою неконкурентоспособность ситуацией у соседей.

К слову, о соседях. Текущий год – время серьёзных вызовов не только для экономик отдельных стран, но и для интеграционных объединений. Россия, Казахстан и Беларусь объединились сначала в Таможенный, а теперь – в Евразийский экономический союз, чтобы изменить структуру своих экономик. Планы союзников были составлены на десятилетие как минимум. В частности, члены ЕАЭС собирались формировать единые рынки электроэнергии, валютный, нефти и газа. Но с учётом нестабильности мировой ситуации и после девальвации тенге появляются мнения о том, что в рамках ЕАЭС падающая экономика России якобы тащит за собой Казахстан. Такие заявления эмоциональны. Напротив, союзничество с Россией, формирование общих рынков могло бы помочь нам в создании производств полного цикла и в избавлении – хотя бы частично – от "голландской болезни".

В контексте нынешней ситуации вновь заговорили и о необходимости введения единой валюты. Такие предложения звучали неоднократно, основывались они на том, что валюты наших стран не всегда доказывают свою концептуальность и состоятельность. Пока наши страны не готовы к этому, введение единой валюты порой воспринимается как ущемление национального суверенитета. В этом плане ЕАЭС очень сильно отличается от ЕС, страны которого были готовы поступиться многими суверенными принципами.

Другое дело, что сейчас нужно переходить к общей валютной политике и коррелировать её с учётом происходящих событий.

К слову, чаще всего девальвировал свою валюту наш соратник по ЕАЭС - Беларусь. С прошлого года процесс "мягкого снижения" курса рубля активно идёт в России. Но самостоятельные решения союзников - как формировать курс нацвалюты к доллару и евро, как проводить девальвацию - серьёзно влияют на экономические взаимоотношения внутри ЕАЭС. Поэтому сегодня особенно необходима согласованная валютная политика.

Ряд экспертов прогнозирует после девальвации ухудшение социального самочувствия казахстанцев. Когда власти приходится залезать в карман трудящегося и уменьшать его доход, объясняя это обстоятельствами, реалиями мировой экономики и чем-то ещё, срабатывает закон ожидаемых реакций. Снижается доверие и растёт востребованность порядка. Дискомфортные решения не должны противоречить интересам всего общества, необходимо внедрение компенсационных механизмов.

Практика мировых социальных протестов показывает, что последней каплей в чаше терпения народа могут становиться совершенно неожиданные решения. Например, указ императора Центральной Африки Бокассы об обязательном ношении школьной формы в 1979 году привёл к революции и его свержению. В Казахстане столь резко и непродуманно к принятию решений не подходят и просчитывают возможные последствия.

Власти стараются следить за уровнем воды, и если чаша будет наполняться, предусмотрены клапаны для спуска – например, компенсация депозитных вкладов казахстанцев, имеющих на счетах до 1 млн тенге, а также, по возможности, отложенный рост цен на основные потребительские товары.

Как жить после девальвации? Во-первых, есть надежда на то, что курс тенге стабилизируется на приемлемом для населения уровне. Такой прецедент уже имел место быть после девальвации 1999 года, когда национальная валюта выросла до более чем 150 тенге за доллар, но на волне экономической эйфории затем упала до 120. То есть при росте цен на экспортную продукцию вполне возможна ревальвация. Хотя прогнозы на ближайшее время печальные, и пока никто не рискует говорить, что нефть вернётся к значению 100 долларов за баррель и выше.

Впрочем, не это самое главное. Девальвация – ещё один сигнал в сторону стремления к более конкурентоспособной экономике. Ещё брежневский лозунг гласил, что экономика должна быть экономной. И Казахстану необходимо снижать неэффективные траты и контролировать расходы на содержание бюрократического аппарата. А также выполнять ранее взятые внутренние социальные и международные обязательства. В частности, раз страна взялась за проведение ЭКСПО-2017, то придется это сделать. Можно сколько угодно критиковать организацию этого мероприятия, но если отказаться от выставки, об этом будет знать весь мир. И вряд ли стране доверят что-то серьёзное после такого "заднего хода".

Кстати, практика показывает: уровень счастья и довольства населения, его комфортного существования отнюдь не всегда зависит от курса национальной валюты и уровня внутреннего валового производства. Даже в самых бедных странах так называемого четвёртого мира есть свои миллионеры и "довольные бедные". Мозги некоторых так устроены, что и чашки риса в день им хватает для комфортного существования. В наших же условиях, если упрощённо и коротко, важная задача государства в том, чтобы создавать условия для дальнейшего формирования устойчивого среднего класса, а населения – в том, чтобы избавляться от патерналистских ожиданий. На марше сегодня поколение 30-40-летних. Это люди уже рыночного поколения, им нужны понятные правила игры.

И напоследок одна заметка. Сколько бы призовых мест ни занимал наш тенге на международных конкурсах национальных валют, самой эффективной и надёжной пока остаётся самая непривлекательная с точки зрения дизайна и внешнего вида валюта – доллар.

И по аналогии с красивым, но слабым тенге, и неприглядным, но стабильным долларом, Казахстану нужно меньше тратить усилий на пафос и атрибутику, так называемые казахстанские понты. Вместо попыток сделать "евроремонт" фасада нужно заняться реальным "ремонтом коммуникаций": повышением уровня доверия между населением и властью, обеспечением рабочих мест и прочих социальных необходимостей.

Ведь по сути у населения любого государства основных ожиданий всего три: это выполнение государственных обязательств, рост благосостояния и просматриваемые перспективы положительного будущего.