Светлана ТАСЫБАЕВА: Идём в библиотеку!

Пиши историю семьи

– Светлана Ахмедьевна, вы пришли в библиотеку чуть ли не полвека назад. За это время общество пережило многие потрясения. Изменилась сама страна. А читатели нынешние отличаются от прежних, советских?

– Наверное, надо сказать отличаются, но я так не думаю. Вообще библиотеки во всем мире похожи. И библиотекари, и читатели. Я была в публичной библиотеке в Индии. Люди только внешне отличаются, а так – такие же одухотворенные, сосредоточенные лица. О молодежи принято говорить с осуждением, а к нам приходит замечательная молодежь, и нам кажется вся молодежь такая. Все люди такие. Выходишь на улицу как из другого мира. Сейчас у нас читатель более образован, востребована самая разная литература, а не типовая, как прежде. Много обращаются к диссертациям, потому что в них наиболее свежая информация в любой области. Люди со всех концов страны приезжают. И не всегда по направлению научных кафедр, кто-то занимается самостоятельно, например, для соискания различных грантов. Круг интересов наших читателей расширился, в последнее десятилетие возник серьезный интерес к родословным.

– Да, свое генеалогическое древо нынче составляют не только чингизиды.

– К нам идет такой поток своеобразных семейных хроник! На недавней презентации одной такой книги известный историк критически отнесся к тому, что люди на любительском уровне занимаются историей. Но когда к нам приносят подобные книги, где прослеживается история семьи от деда, прадеда и далее, где обращаются к историческим источникам, записывают свидетельства стариков, систематизируют их – из этой мозаики складывается своеобразная картина жизни общества. Один человек нам несколько томов принес, он специально работал в архивах Москвы по истории Казахстана. И мы ему очень благодарны, потому что нашли неизвестную информацию об Оразе Джандосове.

– Ораз Джандосов же основатель нашей библиотеки? Первый ее директор?

– Да-да. Но он формировал библиотеку, одновременно руководя сельскохозяйственным институтом, и даже не получал здесь зарплату. Это он заложил основы, определил цели и задачи, акцентируя, что библиотека должна быть национальной по своей сути. Ораз Джандосов был очень грамотным человеком. Мы до сих пор восхищаемся его формулировками – лаконичными, по существу и всеохватными. Когда создавался новый устав, это положение о функциях национальной библиотеки, сформулированное им, нам очень помогло.

– Здание на проспекте Абая появилось в 1973 году, а где до этого была библиотека?

– В общежитии бывшей мужской гимназии по нынешнему проспекту Достык. Там сейчас Казахский научно-исследовательский институт культуры и искусства. Самое интересное, что Ораз Джандосов учился в этой гимназии. А вообще историческое время библиотеки начинается с 1910 года. Скоро будем отмечать ее столетие. А какие заявления писали женщины на имя директора, устраиваясь на работу: «Покорнейше прошу…» каллиграфическим почерком. Удивительные люди поступали сюда на работу.

– В свое время приют в библиотеке находили ссыльные Юрий Осипович Домбровский, Лев Игнатьевич Варшавский, говорят, они не только работали, но какое-то время каждый из них в ней жил. Это был большой риск, и это лучше всего говорит о людях, работавших здесь.

– Лев Игнатьевич Варшавский работал в библиотеке. Этот замечательный человек был дружен с Домбровским. Они, как и многие работники библиотеки, были ей преданы, любили книгу, являли собой истинных библиоманов.

– А что для вас главное в библиотеке? Как вы сюда пришли? Ведь бытовало мнение, что в библиотечный идут, не поступив в другие вузы.

– И зарплата у библиотекарей всегда самая низкая. Но однажды придя сюда на работу, отсюда уже не уходят. Один случай враз поменял мое отношение к себе и своей работе. Как-то, еще будучи студенткой, я зашла в троллейбус на проспекте Коммунистическом, и молодежь зашепталась: библиотекарь, библиотекарь и мне уступили место. Я зауважала свою работу. И сейчас я вижу, как приходя в библиотеку, студенты, особенно если это девушки-казашки, привязанные к национальной культуре, обращаются к библиотекарям, по сути, своим ровесницам, вчерашним выпускницам колледжа – апай. Это признание общественной значимости их труда. Сейчас я люблю библиотеку больше, чем книгу. Потому что книга – одна, другая, третья, а здесь огромная система знаний. Разные мнения соседствуют, даже если они противоположны, разные писатели здесь рядом и все доступны со своим миропониманием, пусть и отличным друг от друга.

Библиософия каждого дня

– То есть то, чего только добивается общество – взаимотерпимости, возможности высказаться и быть услышанным – уже есть в библиотеке?

– На полках в этих стенах уживаются разные убеждения, различные религиозные течения, и это замечательно.

– Говорят, вы высказали идею создания библиософии – книги об особой философии библиотечного дела?

– В ней должна быть не только философия, но и социология, статистика. Наши философы в своих работах осмысливают многие аспекты бытия, но такого важного, как осмысление феномена книги, феномена библиотеки, ее влияния на общественные процессы нет. И наши социологи занимаются всем, кроме социологии чтения. Эти разработки есть в России, Латвии, мы пользуемся их данными, но их нельзя переносить на наших читателей, у нас разные предпочтения, разный менталитет.

– Но кто, если не сама библиотека могла бы этим заниматься? Мне кажется, когда в библиотеку пришел Мурат Мухтарович Ауэзов, как раз зазвучала мысль о том, что библиотека должна расширять сферу своей деятельности, активнее участвовать в научных, культурологических, общественных процессах.

– Директора нашей библиотеки, как оказалось, всегда приходят вовремя. Мурат Мухтарович пришел с целью реализовать задачи Государственной программы «Культурное наследие». Чтобы мировое культурное достояние стало доступно, было переведено на казахский язык, участвовало в процессе преемственности и наследования. По мере углубления в работу, мне кажется, ему самому открывался феномен библиотеки, ее культурообразующая роль, возможности влиять на общественное сознание, духовную жизнь общества. Стали проводиться круглые столы по современным общественным проблемам, диалоги с участием видных деятелей, писателей. Были открыты культурные центры зарубежных государств. Если раньше место библиотеки было определено больше в системе идеологии, то теперь наступили изменения по опыту работы крупных библиотек мира. Например, Национальная библиотека Ирана является мощным интеллектуальным центром. Директор – руководитель Великой исламской энциклопедии, в ней создан Институт книги, Институт литературы, ее сотрудники сами готовят энциклопедии, фундаментально занимаясь филологией, историей. У нашего нового директора Орынбасара Исаховича Исахова большой опыт управленческой работы, он увидел необходимость создания Института консервации и реставрации фонда, расширения издательской базы, оснащения ее высокими технологиями, чтобы имеющиеся у нас издания самим переиздавать, делать доступными для читателей. Три-четыре подобных проекта сейчас разрабатываются. А что касается библиософии, наш главный ученый секретарь Едильхан Исмаилович Исмаилов философ по образованию, гуманитарий-библиотекарь по социальному посылу может реализовать такой проект.

– Мне кажется, одна из первых ласточек в науке о книге независимого Казахстана у нас уже появилась. На прошедшем в Москве V Международном конкурсе стран СНГ «Искусство книги» книга- альбом «Китап – гасыр мурасы» – «Книга – наследие веков» писательницы, ученого Райхан Маженкызы вошла в шорт-лист Гран-при конкурса, получив высокую оценку коллег стран Содружества. Она уже есть в вашей библиотеке?

– Да. Райхан Маженкызы начальник управления издательских программ нашего Министерства культуры и информации, человек творческий, смогла вместить в эту книгу не только собственный почти тридцатилетний опыт издательской деятельности, но и научные изыскания Республиканского музея книги. Большая ее заслуга есть в выпуске книг по «Государственной программе издания социально важных видов литературы» (госзаказ) и «Государственной программе «Культурное наследие».

– Светлана Ахмедьевна, хотя книга пришла к нам из глубины веков, представление о библиотеке, как о чем-то архаичном в наш компьютеризированный век, видимо, в корне неверно? Вот мы с вами сидим у компьютера и можем заказать любую книгу по вашей сети?

– Роза Амангалиевна Бердигалиева, директор Национальной академической библиотеки Астаны, как специалист и лидер сильно повлияла на библиотечное дело Казахстана. Она начинала компьютеризацию нашей библиотеки, а сейчас стала инициатором казахстанской национальной электронной библиотеки, которая включена в Программу снижения информационного неравенства на 2007-2009 годы, принятой правительством РК в 2006 году. И мы с вами, как и любой читатель, на сайте Национальной академической библиотеки Астаны, пользуясь электронным каталогом, можем найти книгу по ее названию, автору, другим признакам и получить ответ, где она есть. И обратиться в любую из 14 входящих в Казахстанский центр корпоративной каталогизации библиотек с запросом. Если у читателя есть электронный адрес, то ему оцифровывают и отправляют книгу по электронной почте.

– Замечательно!

– Не все так замечательно. Закон об авторском праве и смежных правах запрещает копировать книги на машиночитаемые носители. Согласно ему мы не можем книгу также полностью откопировать ее на бумаге и выслать. А потому, если человек живет вне Алматы, он должен приехать к нам сюда и в библиотеке работать с книгой. Мы не можем выслать ее и по МБА, потому что зачастую это единственный экземпляр, который мы боимся при пересылке утратить. При этом прийти в библиотеку и переписать содержание книги закон не запрещает! Международная федерация библиотечных ассоциаций (ИФЛА) выступает за то, чтобы все издаваемые книги переносить на электронные носители и выставлять в Интернете бесплатно. Но техническое развитие обгоняет мышление. Юристы не могут найти правовую норму, которая бы защищала права автора и позволяла использовать все научные, художественные ресурсы для развития общества.

– То есть повода для оптимизма пока нет?

– Знаете, в Интернете есть библиотека Мошкова. Один из авторов судился с ней за то, что в ней был выставлен его труд. Электронная библиотека выиграла дело, потому что не зафиксирован факт наживы. Продукт выставляется бесплатно, доступ свободный. Автор может отозвать свое произведение. Еще и рейтинг популярности авторов ведется. Так что может быть здравый смысл победит.

Послевкусие «глянцевой» жизни

– У нас по этому поводу был разговор в редколлегии журнала «Простор». Было мнение, что журнал нельзя выставлять в Интернет сразу по выходу, надо, мол, чтобы его успели раскупить. Но розница у журнала небольшая. Тираж подписной, к сожалению, тоже. А в Интернете до 10 тысяч посещений и пять тысяч постоянных читателей по всему миру. Подписаться или купить журнал они просто физически не могут. И теперь решением редколлегии журнал доступен одновременно и в Интернете, и подписчикам.

С подпиской и у нас проблемы. Не все издания входят в каталоги подписных агентств. Мы не можем подписаться на некоторые российские журналы, на периодику Узбекистана, Таджикистана. Пробовали наладить обмен по почте, но у нас ограничены почтовые расходы.

– Я отправила журнал «Простор» в Санкт-Петербург «Казпочтой». Пересылка стоила тысячу сто десять тенге, а журнал шел ровно два месяца «авиа». Понимая проблемы читателей, «Простор» публикует авторов толстых московских журналов – «Наш современник», «Москва», «Дружба народов», чтобы сохранить единое культурное поле, расширить информационное пространство, чтобы был виден уровень современной публицистической мысли.

– Мурат Мухтарович Ауэзов не случайно организовывал журналы «Рух-Мирас» и «Айт», именно чтобы будить общественную мысль, влиять на художественный процесс. К сожалению, на эти журналы подписка была небольшая. Надо время, чтобы люди привыкли к подобному роду изданий. Нельзя рассчитывать, что они моментально завоюют аудиторию после десятилетий засилья легкого чтива и глянцевых журналов. Но у нас, к сожалению, нет исследований, сколько нужно времени, чтобы издание вошло в читательский обиход. Мы плохо умеем формировать читательские интересы.

– Сегодня глянцевые журналы доступны с детских лет, ими забиты киоски, они кричат о себе на каждом углу. Казалось бы, общество, заинтересованное в здоровом развитии своих молодых граждан, должно формировать их вкусы не только на подслащенной водичке, часто импортного розлива. Но того же журнала «Простор» или «Жулдыз» с их 75-летней историей в вузовских, школьных библиотеках нет. Сколько лет журнал пытается войти в программу Министерства образования – не получается. Хотя он первым публикует переводы с казахского классики, входящей в школьные программы, новые исследования творчества писателей-классиков, их наследие.

– Я согласна, надо приучать детей к хорошей литературе с детства. Надо, чтобы не глянцевые журналы были у детей перед глазами, а те, что формируют мировоззрение, вкус к хорошей литературе. Как мы в свое время «гонялись» за новыми книгами, новыми публикациями в толстых журналах. Это было образом жизни.

– Светлана Ахмедьевна, а вот сейчас Министерство культуры и информации совместно с библиотеками инициируют программу «Читающая страна». Дает она какой-то результат?

– Это была идея Розы Амангалиевны Бердигалиевой – «Читающий Казахстан». Но конкретно разработка была сделана национальной библиотекой после одного из выступлений Нурсултана Назарбаева, в котором он предложил подумать, как приобщать молодежь к чтению, потому что на примере собственных внуков знает, что молодые люди мало теперь читают, что не может не огорчать. Нам это помогло. Потому что, сославшись на слова президента, любую идею легче предлагать для исполнения. Свою программу составила и Национальная академическая библиотека и провела первую крупную акцию чтения произведений Абая всей страной. Другой достойный пример для нас – это Дни французской книги, которые вместе с нашей библиотекой проводились в Алматы совместно с французским посольством. Во Франции есть такой праздник – День французской книги, когда в общественном транспорте, на популярных радиоволнах, в подземке звучат яркие, самые доступные, привлекательные четверостишия известных поэтов. Их вывешивают в людных местах, на станциях метро.

– Говорят, так висело и стихотворение Олжаса Сулейменова, переведенное на французский язык: «Мой мир рябясь, морщинясь, как эфир, приобретает очертанье Слова».

– С этой же целью приобщения к чтению мы хотели бы купить букматы. Они могут стоять на остановке, в любом магазине с определенным набором книг, и человек может получать их с помощью своей карточки, не связываясь с режимом работы библиотеки, один раз зарегистрировавшись в ней. Однажды мы спросили у приехавшего из США коллеги: а как вы пропагандируете книги? Ответ был: никак. Там стараются приучить человека к чтению через конкретную книгу. Если книга понравится, он получит удовольствие и будет искать другую, будет хотеть читать дальше. Оказывается, в США пробный тираж бестселлера издается на дешевой бумаге и бесплатно распространяется на вокзалах, в доступных местах.

– Именно на дешевой бумаге карманного формата издаются боевики и дамские романы, приносящие солидные прибыли и издателям, и их авторам. А в дореволюционной России на дешевой бумаге была Сытинская библиотека для народного чтения, а позже библиотека общества «Знание», основанная Максимом Горьким. Надо использовать этот опыт – издавать для молодежи в мягких обложках карманного формата «повести о первой любви», куда входила бы школьная программа – тот же «Урок французского» Распутина, «Белый пароход» Айтматова…

– Вы правы, Любовь Константиновна, за читателя надо бороться всеми методами. А читатель начинается в школе.

Не утерять нацтональную память

– Скажите, Светлана Ахмедьевна, а сейчас книги на казахском языке востребованы больше, чем в советское время?

– Они всегда были востребованы, просто их было мало, особенно мировой литературы. Посмотрите, как книги казахских поэтов и писателей все потрепаны – это лучшее свидетельство их востребованности. Мои родители хорошо знали казахский язык, но они считали, что нам в карьере поможет русский язык, и учили нас на русском. Говорю я на русском, читаю на русском переводы казахских писателей, но люблю я казахских бабушек, мне хорошо там, где традиционный казахский быт, где наши цветные одеяла – корпешки. И я вспоминаю, как, учась в Москве, скучая по дому, пела казахские песни на невозможном казахском. Я рада, что знаю русский язык, но душа моя обделена. Недавно мы говорили с одним исследователем восточных рукописей о широком внедрении казахского языка. Он говорит: нельзя спешить, нужно время. Я не спорю, но убеждена, чем раньше, тем лучше. И я очень хочу, чтобы мои дети Талгат, Айдар, Диляра и внучки Нургиз, Динара и Алуа знали родной язык. Наверное, родители были не правы, лишив нас казахского языка.

– Но тогда, Светлана Ахмедьевна, искренне верили, что нации отомрут, будет единый советский народ.

– Раньше человек, знающий русский, считался культурным. Сегодня достоинством считается знать казахский язык. И это хорошо. Человек с общественным весом сегодня должен знать родной язык, – эти приоритеты и дальше нужно культивировать в обществе. Общественное мнение – самый сильный двигатель человеческих достижений. Сейчас в библиотеке значительно прибавилось книг на казахском языке и по программе «Культурное наследие», и по программе социально значимой литературы.

– Светлана Ахмедьевна, как известно, книги, выпускаемые Министерством культуры по госзаказу, не поступают в магазины, и возникает вопрос: действительно ли все две тысячи экземпляров обычного тиража рассылаются по библиотекам страны?

– Книги по госзаказу в библиотеки приходят регулярно и бесплатно. Жаль только, что пока мы не можем влиять на формирование тематических планов и распределение по библиотекам. Сейчас в стране около 4 тысяч государственных библиотек системы Министерства культуры и информации, а в начале девяностых было около 9 тысяч. Но теперь по сто и более библиотек в год прибавляется. Если сказать, что государство не обращает внимания на библиотеки, то это будет неправдой. Открываются новые библиотеки, строятся новые здания – новая Национальная академическая библиотека в Астане, Научный центр «Отрарская библиотека» Гумилевского университета, возводится новое здание библиотеки КазНУ имени аль-Фараби. Правда, денег на комплектование выделяется недостаточно. Книг и журналов выходит с каждым годом все больше. Фонды государственных библиотек сегодня существенно пополняются за счет госзаказа, но хочется большего.

– А разве Закон об обязательном бесплатном экземпляре для Национальной библиотеки не действует?

– Согласно постановлению правительства РК последние три года Национальная библиотека не получает обязательный бесплатный экземпляр произведений печатной продукции. И это уже вопрос не экономики, а культуры. Мне кажется, его важность понимают не все нынешние издатели. Обязательный экземпляр в национальную библиотеку – это не такие большие расходы. Но это сохранность, консервация любой книги, которая автоматически поступает на государственное хранение и, значит, может быть вовлечена в научный, художественный, образовательный процесс. Иногда сами авторы не знают, что положение об обязательном экземпляре уже не работает. Книга разошлась, они приходят к нам: дайте мне мою книгу. А ее нет. Ее как будто никогда и не было. Для меня это вообще очень больная тема. У нас проходил семинар в рамках Первой Международной книжной выставки-ярмарки «По Великому Шелковому пути». Мы выступали с предложением давать нам электронную версию книги. Ведь одно сканирование старит книгу сразу на двадцать лет. Но издатели сказали: мы вам и бесплатный экземпляр не будем давать, не то, что электронный. Так и получилось.

– Но обязательные экземпляры всех газет и журналов у вас же есть?

– Закон о СМИ обязывает отправлять обязательный экземпляр всех изданий в национальную библиотеку. За его соблюдением следит прокурорский надзор. Так что если по какой-то причине номера газеты, журнала нет, издатели тут же досылают. Потому что отсутствие только нескольких процентов изданий страны по квалификации ЮНЕСКО и ИФЛА считается невосполнимой потерей памяти нации. Ведь если мы не получим газеты и журналы за 2008 год, через двадцать лет невозможно будет узнать, чем и как жила в это время страна. ЮНЕСКО и ИФЛА пытаются ввести во всем мире программу «Всеобщая доступность публикаций». Роль каждой страны для реализации этой программы заключается в собирании всего, что издано в этой стране. Но даже в России, где есть закон об обязательном бесплатном экземпляре, не получается все собрать в национальной библиотеке, и, как известно из публикаций, около 20 процентов изданий не поступает от исполнителей. Наша ситуация не лучше.

– И как вы находите выход из этого положения?

– Авторы приносят свои книги и дарят библиотеке. Если бы не они, статус национальной библиотеки было бы трудно поддерживать. Наши авторы – это, как правило, и наши читатели, которые еще студентами, школьниками пришли в эти залы, а потом начинают детей своих приводить. Акмарал Арыстанбекова, Сауытбек Абдрахманов, Нигматжан Исингарин, Мухтар Кул-Мухаммед, другие видные государственные деятели, ученые, писатели – наши постоянные читатели и дарители своих произведений. А мы всем своим читателям всегда готовы помочь, чем можем. Потому что Интернет хорошо, а библиотека лучше. И в идеале наша работа направлена на то, чтобы ресурсы всех библиотек были объединены для удовлетворения запросов одного читателя. Ведь знаменитые Александрийская и Отрарская библиотеки остались в памяти человечества до сих пор потому, что давали знания великим людям тех эпох. И может быть сегодня, когда мы здесь беседуем, порог нашей библиотеки переступил гений…