Среди сторонников курорта на Кок-Жайляу гражданин Андорры. Кто он такой и какие аргументы он приводит?
Надо тщательно обсуждать проект "Кок-Жайляу", но не делать это ещё 30 лет, предупреждает президент андоррской компании по обустройству горных курортов.
Жоан Виладомат – президент компании PGI Management, он унаследовал семейный бизнес от отца Франциска Виладомата. Его бизнес – продвижение и обустройство курортов. С тех пор он приезжает в РК ежегодно как минимум на неделю и порой участвует в мероприятиях при поддержке акимата Алматы. Нашу республику он посетил уже раз двадцать, по его подсчётам. Накануне нашей встречи он как раз вернулся из тех самых краёв, из-под Астаны.
Ни одна из найденных страниц компании PGI Management не открывается, но на популярных ресурсах можно отыскать пару очень оптимистичных справок о компании на английском и русском языках, а Google-сохранённая копия уверяет, что PGI – № 1 на международном уровне по операционному управлению активами на $4 млрд. Сотрудники PGI Management считают себя крупнейшими в мире специалистами в горнолыжном бизнесе. Они консультируют на протяжении всего жизненного цикла курорта – от проектирования и строительства до эксплуатации и роста. Здесь разрабатывают концепцию, развивают и управляют летними и зимними видами активного отдыха. Тут работают в различных природных условиях и трансформируют outdoor-мероприятия в туристические маршруты.
В Казахстане Жоан Виладомат сейчас консультирует как минимум два проекта – Mount Astana и "Кок-Жайляу".
Храм развлечений. Indoor. €1 млрд
В 2008 году австрийское онлайн-издание Die Presse рассказало о проекте Mount Astana в материале “Казахстан: зимний спорт в степи”. Журналист Ютта Зоммербауэр размышляла о том, что среднему классу негде развлекаться в свободное время. В её статье говорится, что некоторые чиновники и иностранцы жалуются, что в "столице скуки" предостаточно центральноазиатского гламура и помпы, но жизни нет. Развлечь себя поклонники культуры и энтузиасты спорта не могут ни в городе, ни в его окрестностях, потому выбираются на уик-энд в Алматы – те, кто может себе это позволить. Вот им-то и был призван помочь проект консалтинговой фирмы Austrian Tourism Consultants (ATC). 80-метровую искусственную гору должны были насыпать в центре парка развлечений, оборудовать искусственное озеро, обустроить лыжные трассы, гольф-паркур и даже сноубордистов не забыть.
В общей сложности круглогодичный парк призван предложить жителям и гостям столицы 50 видов активности для лета и зимы, плюс отели. И всё планируется организовать indoor, то есть внутри помещения, под огромным колпаком ("unter einer Haube"), потому что несколько неуютно развлекаться под открытым небом при температуре наружного воздуха от -40° зимой до +40° летом.
Основатель австрийской компании и её директор Вальтер Черный (Walther Czerny) говорил даже об отчаянии местных жителей, которым нечем себя занять. Он уверен: Астане нужны купола не только мечетей и офисных башень, но и храм развлечений, место, где разворачиваются дневные и вечерние программы. Издание писало об огромном спросе на этот проект: мол, тут просто пустыня в развлекательном сегменте. Целевая аудитория для проекта – растущий средний класс казахстанцев.
Проекты, что в Европе заклеймили бы как несусветную глупость ("Größenwahn"), в Казахстане вполне в порядке вещей ("gerade gut genug"): здесь питают слабость ("die Faible") к таким идеям, разъясняет своим читателям Die Presse. И приводит в пример Хан Шатыр размером в десять футбольных полей от британского архитектора Нормана Фостера. Если под миллиардный проект найдётся кто-нибудь с необходимой мелочью, то компания АТС видит возможным его реализацию уже к 2013 году, ёрничал в 2008-м европейский журналист.
От Mount Astana до Кок-Жайляу
Спустя 10 лет после незадачливого стартапа Mount Astana Жоан побывал под Астаной, в 250 км на восток от столицы Казахстана. Ему показали замечательное место отдыха в гористой местности, которое широко и успешно используют для летнего отдыха. Но зимой этот уголок закрыт для посещения. И вот теперь задумываются, как бы развить winter activity, то есть сделать его привлекательным и безопасным для привлечения отдыхающих в зимний период.
Другой ровно так же буксующий (с 1985-го года) мегапроект туристического кластера в Казахстане – это Кок-Жайляу. После ряда публикаций Informburo.kz на эту тему представители Жоана вышли на связь с редакцией и предложили встретиться в отеле The Ritz-Carlton Almaty.
Наверное, это случайность, но одним из собственников этого гостеприимного люксового объекта является Сержан Жумашов – в одной из многочисленных концепций обустройства Кок-Жайляу он фигурировал и в качестве инвестора проекта. Впрочем, Жоан уверяет, что свои счета за пребывание в отеле Жумашова он оплачивает сам и добрался сюда из Барселоны с супругой тоже за свой счёт.
Похоже, случайно в это же утро в лобби отеля журналист Informburo.kz встретил и г-на Нурова – компания, которой он руководит, выиграла тендер акимата Алматы на составление очередного ТЭО проекта обустройства Кок-Жайляу. Жумашов и Нуров раскланялись как старые знакомцы. С Жоаном Наиля Фаридовича также связывают давнее знакомство и даже визиты в Андорру.
Андорра: от контрабанды и серого списка – к прозрачности
В 50-х годах прошлого века Княжество Андорра с населением два-три алматинских микрорайона было не просто карликовым государством в Пиренеях, но и очень бедной страной континента. Сегодня её размеры остались прежними, но уровень жизни и ВВП взлетели в 50 раз (1970-2007), прирост населения за ВВП не поспел (число жителей выросло лишь в 3,4 раза за этот же период).
За свою непрозрачность в банковском секторе Андорра и ещё 6 стран были идентифицированы OECD как несговорчивые налоговые гавани (unco-operative tax havens). Им ставили в пример Арубу и Бермуды, Бахрейн и Каймановы острова, внедрившие стандарты прозрачности в свою банковскую деятельность. По результатам расследования Казначейства США был арестован глава Banca Privada d’Andorra: его обвинили в получении взяток от ОПГ из России и Китая и в отмывании их криминальных доходов. После семи лет давления на Андорру карликовое княжество заключило сделку с OECD, и организация исключила государство (вместе с Монако и Лихтенштейном) из серого списка. Теперь официальные лица торопятся уверить общественность, что Андорра не намеревалась никогда стать налоговой гаванью и никогда ею не была.
Попытку политиков Каталонии вывести регион из состава страны власти Андорры отнесли к внутреннему делу самой Испании. Каталонский язык в Андорре – государственный. По территории Андорра чуть больше Кокшетау, но значительно меньше Оскемена. Перепады высот в стране для европейца весьма значительны: от 900 м (высота проспекта Абая в Алматы) до 2500 м (уровень Кок-Жайляу и Шымбулака). Точка на карте вкручена на границе между Францией и Испанией.
По среднедушевому доходу Андорра занимает 12-ю строку в европейской табели о рангах: чуть ниже Голландии, но выше Бельгии, Германии, Франции, Британии. Сегодня андоррские 46 тысяч долларов на человека – это значительно больше, чем среднеевропейские 34 тысячи.
И это стало возможным благодаря богатым соседям страны. Им Андорра смогла предложить достойный отдых в период отпуска и просто на выходных. Ближайший же сосед алматинского Кок-Жайляу – это Кыргызстан, одно из беднейших государств региона. Как в таких условиях использовать опыт Андорры в Казахстане?
У нас есть общие черты, утверждает Жоан. У Андорры проблемы с пространством и коммуникациями, потому что у неё небольшая территория. И у Казахстана проблемы с коммуникациями – мы удалены от всех рынков, у нас непростой климат и конкуренция с Китаем. Туризм для Казахстана – это стратегическое направление. "Да, Андорра была очень-очень бедной страной. Мы начали строить дороги – на Тулузу, Барселону, в главные города Франции и Испании. Теперь в эти аэропорты можно добраться на авто за два часа. В вашем случае до алматинского аэропорта – 14 км, это рядом. В радиусе трёх часов полёта от Андорры (3 000 км) проживают 300 миллионов человек, но и количество горнолыжных курортов очень велико – более 2000. На таком же расстоянии от Алматы проживает 1,5 млрд человек: Индия и Китай в первую очередь. Здесь рынок гораздо больше, чем в Андорре. И у вас вообще нет конкурентов с точки зрения международных горнолыжных курортов: есть несколько курортов в Кыргызстане, несколько в Алматы, но это не конкуренция", – подчёркивает Жоан. Туризм в этом сегменте, по данным статистики, рос в течение последних 30 лет, продолжает расти, и рост будет продолжаться, уверен г-н Виладомат.
"Это была не битва, но дискуссия"
А вот казахстанский эксперт Андрей Старков в интервью Informburo.kz уже сделал прямо противоположный акцент – на падении привлекательности: за последние годы в мире закрылось 200 горнолыжных курортов.
Подробнейшие исследования вопроса в динамике с разрезом по странам (International Report on Snow & Mountain Tourism) можно отыскать у швейцарского исследователя Laurent Vanat. Он утверждает, что традиционные рынки горнолыжки стагнируют, спрос замер. Казахстан в его отчёте представлен 266 тысячами собственных лыжников: упомянуты Шымбулак, Ак-Булак, Усть-Каменогорск, Зыряновск, проекты на Кок-Жайляу, Коксае и даже... Кашка-Cуу (последний на самом деле – кыргызская горнолыжная база).
В Княжестве Андорра выбор туристического сегмента не был решением всего общества, вспоминает Жоан. Германия, Италия, Франция после ІІ Мировой войны стали расти очень-очень быстро. Но вот задавленная диктатором Франко Испания и Португалия стартовали позже всех: там были высокие налоги, а в Андорре ("perfect destination!" – "идеальный пункт назначения!") можно было закупаться европейскими товарами очень недорого, вспоминает Жоан. Стартовав с шопинга для соседей (некоторые СМИ называют страну центром контрабандной торговли через Пиренеи. – Авт.), Андорра со временем перенесла акценты на туризм и в итоге сосредоточилась на горном туризме.
“Что касается использования природных ресурсов, я бы не сказал что была битва по вопросу их использования, но дискуссия в обществе состоялась. Что мы будем строить у себя в горах? Как мы должны строить? Госрегулирование в этом вопросе было значительно изменено. Его ужесточили, и сейчас оно очень суровое. В 50-х годах мы совсем иначе строили горные курорты, чем сегодня. Мы начали это раньше, чем в Казахстане. Акционеры не обсуждали проект во всех его подробностях с остальной частью общества. Но сейчас законодательство Европы в этом вопросе очень жёсткое.
У нас вначале были частные инвесторы, как мой отец, и они были чрезвычайно важны для правительства Андорры. Вы же знаете: Испания – это пляж, побережье, это более 60 млрд долларов, которые здесь оставляют туристы. Вообразите себе, что эти пляжи из госсобственности перешли в частные владения? В Андорре с "горнолыжкой" в горах – то же самое: это слишком важно для местной экономики, чтобы быть частным владением. Некоторые эксперты высказывались за общественный контроль в этой сфере, так как тысячи и тысячи людей прибывают в Андорру, чтобы увидеть горы и покататься на лыжах. Этот сектор экономики Андорры не может быть подконтролен частным компаниям, он слишком значителен для этого – до 75% от экономики страны в зимний период. Частная компания не должна определять, когда и как открывать сезон. Во многих странах госконтроль в этой сфере очень жёсткий.
В Андорре были частные компании, которые открыли было курорт, но бизнес не пошёл, они обанкротились. Тогда на государственные средства были созданы компании-локомотивы, которым передали этих банкротов. Нельзя эту деятельность просто взять и прекратить: с ней связано много других бизнесов, им нужна эта активность. Вот почему в этот сектор пришло государство. Сейчас этот сегмент в Андорре поделён пополам между инвесторами и государством, есть конкуренция. В Европе взят курс на приватизацию: в частном секторе – лучший менеджмент, госслужащие же при закупках стеснены законодательными ограничениями, это усложняет и затягивает процедуры. В случае же с вами, с новыми странами – наша компания работает в Казахстане, Азербайджане, Узбекистане, – проблема в том, что, когда вы хотите создать что-то интересное, привлечь туристов, у вас нет так много времени, как было у нас, я полагаю. У вас же нет 50–70 лет, не так ли?"
Кок-Жайляу: тридцать лет и три года
Журналист Informburo.kz напомнил собеседнику, что о Кок-Жайляу впервые заговорили в 1985-м, когда общественности (горисполкому Алма-Аты, тогдашней столицы КазССР) представили полный подробный проект его обустройства под курорт. Тридцать лет и три года – обычно такие сроки бывают только в сказках.
Жоан выглядит удивлённым: "Это долгий период. Возможно, слишком долгий. Казахстанцы любят горы. Обустроить им доступ туда – это хорошая идея. В Швейцарии – 300 курортов. Четыре альпийских государства – Италия, Франция, Швейцария и Австрия – это около 2000 горнолыжных курортов. С учётом размеров вашей страны просто с точки зрения математики вы можете обустроить пять горнолыжных курортов. Попытайтесь сделать это как следует, должным образом, после тщательных расчётов и рефлексии, но не затягивайте ещё на 30 лет".
Можно ли применять европейский опыт Андорры с её прозрачной (хоть и вынужденно прозрачной) фискальной политикой – в Казахстане, где около 40% экономики находится в тени, и порой даже трудно сказать, кто и сколько зарабатывает.
Разумеется, финансовая дисциплина в Андорре очень-очень жёсткая, такая же как и во всём Европейском союзе, отвечает Жоан. Но в Андорре низкие налоги, гораздо ниже, чем у соседей – во Франции или Испании.
Возраст Андорры – 800 лет. Посещая Казахстан эти последние десять лет, г-н Виладомат увидел множество перемен, которые здесь произошли. "Учитывайте собственную культуру, изучайте собственных людей. С точки зрения управления страной вы молоды. Но многие вещи меняются очень быстро. Сейчас у теневых экономик нет ни шанса. Все хотят быть транспарентными, прозрачными – из-за давления со стороны общества, ведь теневыми потоками финансируется в том числе и терроризм".
Журналист Informburo.kz напомнил гостю, что в СССР налогов почти не было, но и доверия к государству у многих граждан тоже не существовало. Сегодня на прежнем недоверии растёт и скепсис к госпроектам, в частности, к Кок-Жайляу.
Г-н Виладомат признал, что не в состоянии помочь Казахстану восстановить кредит доверия граждан, это локальная проблема. В Андорре власти действуют с учётом мнения общественности. Но и в Казахстане под давлением общественности уже происходит некоторое улучшение: активисты получают частичный контроль и над действиями правительства, и в экономике. За последнюю декаду для властей стало важно, что именно думают люди, какое их мнение, чего они хотят. Теперь власти уже не поступают только по своему собственному усмотрению.
Моему собеседнику известно про конфронтацию общественников и местных властей по строительству на Кок-Жайляу. Он считает, что на этом примере видно, как муниципалитет (имеется в виду акимат Алматы. – Авт.) полностью изменил ментальность проекта. Это уже совсем другой проект. Вместо того чтобы концентрироваться на международных путешественниках, теперь ориентируются на внутренних туристов. Общественное мнение в отношении первого проекта повлияло на местные власти, и они изменили свои планы, полагает эксперт.
Все упоминаемые Жоаном страны входят в число богатейших на планете. Но он также видел во время своей последней поездки к потенциальному курорту под Астаной также и очень бедных казахстанцев, которые трудятся на земле, зарабатывая себе на жизнь. Он напоминает, что обустроенные курорты в частности и туризм в целом принесут таким людям доход. На нефть бесконечно рассчитывать нельзя, надо диверсификацировать экономику Казахстана, напоминает эксперт. И приводит для сравнения историю успеха таких крупных брендов, как Mercedes: покупатели люксовых автомоделей обеспечивают работой и куском хлеба простых рабочих по всему миру.
На кого делать ставку: на внутренних туристов или на зарубежных путешественников?
Одно другого не исключает, нет необходимости выбирать, можно комбинировать, считает Виладомат: "В "горнолыжку" приходят активные туристы, это активный вид отдыха: люди приходят сюда, чтобы в свободное время что-то сделать, чем-то заняться – как байкеры, как игроки в гольф. Это непрофессионалы: они хотят заняться активностью, а не созерцательностью. Туристы из Китая или Индии приедут с семьёй на 5-6 дней и потратят солидные суммы. С другой стороны, растущее население Казахстана ищет, как и где счастливо провести время с семьёй. Сейчас местные власти фокусируются именно на внутреннем туризме, это госсредства, и они их хотят инвестировать для людей".
"Это место технически фантастично"
"Кок-Жайляу – уже не совсем "дикое" место, туда проложены дороги, у подножия живут люди. Для начинающих это место технически фантастично. У вас уже есть Шымбулак и Медеу, которые притягивают людей. На Кок-Жайляу имеется всё: и для курорта, и для парка, и для хайкинга – можно комбинировать. Но пока эта местность не для всех доступна, очень немногие могут добраться туда. И те, кто постоянно туда ходит, опасаются, что там собираются строить. Если вы можете обеспечить инфраструктуру, чтобы развить там активность, на мой взгляд это неплохая идея", – говорит г-н Виладомат.
Но есть и друга проблема. Обеспечив доступ на Большое Алматинское озеро, алматинские власти столкнулись с проблемой мусора: источник водоснабжения мегаполиса усеяли пластиком и стеклом, там появилась стихийная парковка, напомнил корреспондент Informburo.kz. Вандализму в гондолах администрация Шымбулака пока тоже не может ничего противопоставить. Как с этим быть?
"Это не значит, что вам надо запирать людей дома и блокировать горы. У нас было так же: везде бросали "бычки". Я не знаю, как вы это переведёте... Чисто не там, где часто убирают, а там, где не мусорят. В Японии не убирают часто. Там не выбрасывают мусор. Вам не надо ждать поколение за поколением, чтобы ситуация изменилась. Комбинируйте. Обучение, образование – с наказаниями. И всё придёт".
"Для людей это немного проблематично"
С 30-го этажа отеля The Ritz-Carlton Almaty, где завтракает Жоан, в мае открывается потрясающий вид на мегаполис: не дымит ТЭЦ, частный сектор не жжёт автопокрышки в своих баньках, пробок нет и авто не чадят в сугробах. Но г-н Виладомат помнит, что в зимний период густую плёнку смога над городом можно разглядеть с многих возвышенностей, в том числе и с Шымбулака. По его словам, тысячи людей со своими детьми буквально сбегают ("escape") наверх, в горы, подальше от загазованного мегаполиса. “That’s a bit problematic for the people,” – сетует Жоан.
Гость из Андорры уточняет у журналиста Informburo.kz, работает ли местная электростанция на угле? Да, на угле, более того, на плохом, высокозольном угле. "Но у вас же в стране есть газ, правда?" – спрашивает Жоан. Да, имеется. Мистер Виладомат задаёт последний вопрос: в чьей собственности электростанция – в частной или государственной? Это собственность правительства. Жоан Виладомат рассказывает, что три года работал в Эрзуруме (Турция), и там проблема загрязнения воздуха стоит не менее остро. И для Алматы это именно та проблема, которую вам надо решить в первую очередь, советует собеседник.