Скажу сразу, что эти записки не претендуют на какую-то объективность и какую-то истину. Автор – не коренной семипалатинец. Я просто пытаюсь вспомнить те впечатления, которые произвёл на меня этот старинный прииртышский город, где я часто бывал (любил бывать!) в 80-е годы минувшего столетия.

…В первый раз я увидел Семипалатинск после суточного переезда в рейсовом автобусе из Алма-Аты. Тот, кто ездил в междугородних автобусах в советские времена, поймёт и посочувствует. Но вечерний Семипалатинск, несмотря на изнурительный маршрут, показался золотистым и радостным. Такие мирные летние вечера оказались вообще-то характерными для этого тихого и сонного областного центра. Но тот, первый, запомнился особо.

Добравшись до гостиницы и побросав вещи, я тут же отправился гулять по вечернему городу – знакомиться. Но очень быстро прошёл его весь и оказался "на островах", в городском парке. Парк был переполнен народными дружинниками, которые ходили большими толпами и косились друг на друга весьма подозрительно. Откуда-то долетали знакомые и знаковые звуки "советского народного" ансамбля "Boney M", кусты шевелились из-за преисполненных чувствами парочек, но я решительно прошёл мимо страстей человеческих и выбрел на дикий берег Иртыша, с купальщиками, заходящим солнцем и трубами мясокомбината на Жанасемейском берегу. С этого парка, этого вида и этого вечера и началось моё влечение к Семипалатинску. В те годы я бывал там по нескольку раз на год.

Каким он был, этот бывший областной центр, который в народе называли просто Семск?

Много памятников: огромный Ленин на главной площади, маленький Киров на большом постаменте, гранитный нахохлившийся Абай. Мемориал "Горящий вагон" – памятник борцам, сожжённым атаманом Анненковым при отступлении. Но он почему-то и тогда был крайне запущен.

Главная площадь (наверное, Ленина) была главной гордостью тогдашнего города. Белоснежное здание театра. Серое здание Дворца бракосочетания. Стройка гостиницы, закрывавшая вид на набережную. Где-то там, на спуске к реке был кинотеатр – отрада для непьющего командировочного, которому нужно было как-то убивать вечера.

В городе привлекали внимание четыре мечети (татарские), две из которых действовали, в одной располагался выставочный зал. Действовала и православная церковь. Мечетям было более ста лет. Это их рассматривал, переправившись на тот берег, Семенов-Тян-Шанский. На том берегу начиналась дорога в Степь, и была построена небольшая часовня для моления уходящих с караванами купцов.

Часовня сохранилась (как это ни странно, её так никто и не развалил) и даже была взята под охрану государства. Летом, когда вода в Иртыше прогревалась до очень даже приличной температуры, где-то невдалеке начинал перманентно бурлить пляж со всеми положенными атрибутами: выгоревшими до вызывающего состояния красавицами, шумными многодетными семействами, медитирующими с бутылками "Жигулёвского" мужиками.

Второе место традиционного купания было рядом с парком, напротив знаменитого мясокомбината. А по воскресеньям горожане набивались в автобусы и отправлялись в знаменитые ленточные боры, где располагались местные пионерлагеря, и тоже можно было искупаться в каких-то прудах-озёрах.

Мясокомбинат был гордостью Семипалатинска. Вот выдержка из источника, близкого к тому времени: "В одну смену он может пропускать тысячу голов крупного скота, три тысячи мелкого и тысячу свиней. Скот приходит на мясокомбинат большей частью гоном со всей восточной части Казахской ССР, из Алтайского края, Монголии…"

Левый и правый берег соединял автомобильный мост. Новостройки города были заметны в основном слева, в Жана-Семее. Там же была и промышленная зона – кроме мясокомбината, ещё и бетонный завод, шпальный и т.д. Но самый город с его неистребимым патриархально-провинциальным духом был справа.

Здесь бросалось в глаза приличное здание КГБ. Но там я не был. Зато посещал исторический музей и два литературно-мемориальных – Абая и Достоевского. Здание последнего – модерновое, "гофрированное", пристроенное к деревянному, рубленному дому, где определённый в солдаты Фёдор Михайлович снимал второй этаж. Тут, в доме почтмейстера, в угловой комнате, промеж двух окон (из одного видно улицу, из другого – Иртыш) и сидел будущий классик мировой литературы, обдумывая свои "Записки из мёртвого дома". Музей, хорошо и с любовью оформленный, запомнился очень грамотными и заинтересованными экскурсоводами.

Но больше всего мне нравилось бродить по "старому" городу ("верхняя" часть), наслаждаясь картинками потемневших от времени бревенчатых домов. Кое-где на них сохранилась богатая резьба по дереву. Это с тех времён, когда дома себе строили сами. В советские времена эти резные дома предстали уже в плачевном виде. Постепенно я доходил до конца города и упирался в большое мусульманское кладбище. Могилы постарше представляли собой гордые стоящие камни с арабской вязью, поновее – банальные железные решётки.

В 80-е я бывал в Семипалатинске в разное время года. И весной, когда его пронизывали ароматные ветра со степной стороны, и осенью, когда берега притихшего Иртыша расцвечивались всеми красками увядающей листвы, и зимой, когда сонный город, заваленный снегом, казалось, засыпал вообще. Но вспоминая его, я вижу золотистые летние вечера, запавшие в душу с той первой встречи…