Почему благотворительность в Казахстане – это тяжёлая работа?

Благотворительность– это тяжёлая работа, которая всё же вызывает положительный отклик. Руководители благотворительных организаций рассказали про проблемы и положительные изменения в этой сфере на очередной встрече Expert Update, организованной интернет-журналом Vласть и группой компаний "Верный капитал". Informburo.kz публикует полный отчёт со встречи.

Что такое благотворительность и зачем нужны фонды?

Если говорить простым языком, то благотворительные фонды – это агрегаторы, которые просто собирают деньги и отправляют их нуждающимся в трудный период жизни. Тем не менее с ростом общественного сознания благотворительность перестала быть чем-то просто вроде подаяния или гуманитарной помощи. В сектор пришли профессионалы высокого уровня, способные влиять на решение системных проблем.

"Наше общество уже давно выросло из того состояния, когда просто какие-то материальные ценности передаются от одних к другим. Благотворительность – это решение вопросов, касающихся всех слоёв общества", – заявил директор Фонда Булата Утемуратова Марат Айтмагамбетов.

По словам директора благотворительного фонда Добровольное Общество "Милосердие" (ДОМ) Аружан Саин, благотворительность влияет на развитие гражданского общества – это выражение личностью своей гражданской позиции, возможность высказаться о происходящем в государстве, участие в решении проблем, в соблюдении прав человека. Например, общественный фонд "ДОМ" множество раз участвовал в расследованиях насилия и ущемления прав детей.

"Если мы хотим в стране справедливости, чтобы у нас люди, попавшие в беду, получали своевременную помощь, это не всегда государство должно делать. Это нормально, когда общество решает участвовать в социальной жизни своей страны и решении проблем своих сограждан", – сказала Аружан Саин

Жангельды Сарсенов, вице-президент благотворительного фонда "Аяла", также заявляет, что понятие благотворительности уже далеко не таково, каким его считали прежде. Помощь нуждающимся – это большой труд, которым даже если многие и хотят заниматься, но не знают, как эффективно использовать свои силы. В этом случае общественные фонды могут подсказать бизнесменам, как правильно заниматься благотворительностью, так как знают конкретные проблемы на местах.

Зачем нужны общественные фонды, если всё должно решать государство?

Считается, что государство должно обеспечивать свой народ всем необходимым, и в таком случае получается, что фонды не нужны. Свою необходимость представители организаций объясняют тем, что государственный аппарат слишком бюрократичен, неповоротлив и не замечает бед маленьких людей, которые могут быть истоком большой системной проблемы. Для решения одной из таких бед в 2008 году объединялись фонды "Аяла", "Дом" и "Дара".

"Мы трубили на каждом углу, что с врождённым пороком сердца до года доживал один из пяти граждан. В Казахстане их не оперировали, но мы сделали так, что детская кардиохирургия получила тогда очень мощный толчок. В институте хирургии появилось необходимое оборудование, а специалисты прошли обучение в лучших клиниках Италии", – рассказал Жангельды Сарсенов.

Благотворительные организации знают проблемы людей лучше государственных структур и быстрее на них реагируют, но при этом фонд Булата Утемуратова и "Аяла" не отказываются от сотрудничества с госорганами, с ресурсами и возможностями которых не сравнится ни один из меценатов. Государство могло бы помочь, вводя соответствующие законы для участвующих в благотворительности.

"Я вижу роль государства в создании льготных условий для тех предпринимателей и физических лиц, которые занимаются благотворительной деятельностью. Это увеличит количество благотворителей и поможет снизить дополнительную нагрузку с государственных учреждений", – заявил Марат Айтмагамбетов.

В то же время представители фонда "ДОМ" перестали сотрудничать с Мажилисом, так как нередко законотворцы используют общественников просто для того, чтобы обсуждение законов выглядело легитимным.

"Мы контактируем с разными госорганами, но многое зависит от того, кто возглавляет этот орган и какие он имеет цели. Если он пришёл в министерство работать для страны и народа, то наши интересы совпадают. Если у него другие цели, то никак не можем сработаться. Основную проблему мы видим в наших коммуникациях от исполнительных властей на местах, которые не исполняют правильно свою работу, а иначе люди бы к нам по многим вопросам не приходили. Я вообще не понимаю почему люди должны добиваться того, на что есть соответствующий закон, в котором всё прописано, и нужно только чтобы люди на местах исполняли свою работу, – размышляет Аружан Саин

Нередко попытки общественников найти справедливость или даже то, что из-за них начинаются какие-то резонансные дела, вредят репутации благотворительных фондов.

"Это преподносится так, будто Фонд "Дом" лезет во все эти дела, чтобы монополизировать изнасилованных и больных детей, чтобы забрать все гранты, но мы ни разу не получали гранты и даже на них не подавали. Ни на международные, ни на государственные, – утверждает Аружан Саин. – Это всё, чтобы не было нас и чтобы дать нам по рукам, чтобы испугались и заткнулись потому, что у них там свои схемы и кормушки. Если ребенок из этой "кормушки" попадает в беду и подключаются правоохранительные органы, начинается расследование, в котором могут всплыть, и обычно всплывают вещи, связанные с хищениями и коррупцией"

Конечной целью своих благотворительных проектов Аружан Саин считает момент, когда они больше будут не нужны, но для этого необходимы верховенство права и развитие медицины, когда из зарубежья будут приезжать лечиться в Казахстан.

"Мы же не какие-то особенные идиоты, которые не могут работать по принципу Турции или Кореи, у которых 20 лет назад вообще ничего такого не было. Они построили медицину так, что теперь это для них доход. Со всего мира к ним едут лечиться, и мы в том числе", – рассказала Саин.

Почему казахстанцы не доверяют благотворительным организациям?

Согласно опросам более половины казахстанцев готовы помогать или жертвовать согражданам, но при этом только малая часть из нас переходит от слов к делу. Благотворительные фонды привлекают финансы бизнесменов и простых людей, а, соответственно, вопрос доверия стоит довольно остро.

По мнению Жангельды Сарсенова, в нежелании общественности приобщиться к пожертвованиям есть вина СМИ. С момента приобретения независимости казахстанские издания начали заострять внимание своих публикаций на негативе, который легко набирает популярность.

"Получилось так, что в то время воспитано целое поколение, которое воспринимало негативную информацию охотнее. Сломать это дело очень трудно, положительные публикации и программы воспринимаются населением скептически. Давайте говорить хорошее и мир станет лучше. В этом и наша очень большая роль. Мы должны представлять им интересные факты, события и инициативы", - заявил Сарсенов, при этом отметив, что период "кровавых СМИ" спал и выросло новое поколение журналистов, которое с удовольствием говорит о хорошем.

Ещё один фактор – это то, что очень сложно посчитать эффективность милосердия и показать какой-то определенный результат на пожертвованные деньги. Аружан Саин сравнила работу благотворительных фондов с рекламными кампаниями по привлечению ресурсов: "Ты должен привлечь деньги и услуги людей, а также заразить их идеей. Ты должен из ничего создать что-то, что будет эффективнее привлекать средства".

"Для нашего общества и культуры очень странно, когда человек берёт и отдаёт большое количество средств чужим людям", – рассказывает Марат Айтмагамбетов. В Казахстане процветает "тихая благотворительность", когда жертвующий просит не афишировать свою причастность.

"Я несколько лет назад участвовал в комиссии "Алтын Жүрек", и мы смотрели достаточно много историй в регионах, о которых никто не знает. Они не хотят, чтобы о них писали и боятся, что придёт налоговая и спросит, откуда человек взял три миллиона на школьную форму детям", – добавил собеседник.

Истоками "тихой" благотворительности считаются времена, когда к щедрым спонсорам приходили местные власти и "просили" поучаствовать в каком-то социальном проекте акимата, а иначе к бизнесмену могут применить репрессивные меры. После таких историй у предпринимателей отпадает желание участвовать в благотворительных акциях, но, по мнению Аружан Саин, с распространением интернета давлению можно противостоять.

"Это неправильно. Сейчас попробуй кто так сделать, больше половины бизнесменов обязательно напишут это в соцсетях, а раньше отправляли письма "Просим вас настоятельно и так далее", – подытожила Саин.

Чтобы избавиться от лишних подозрений, благотворительные фонды используют систему целевых пожертвований, когда пожертвованная сумма без вычета административных расходов полностью направляется именно на определенный проект или определенному ребёнку.

"Теоретически мы можем тратить сколько нам необходимо. Но мы тратим на все целевые затраты. Доверие к нам основывается на том, что мы тратим на то, на что дали деньги", - заявила Аружан Саин.

Люди охотнее жертвуют напрямую детям, но административные расходы сами по себе не списываются, а тяжёлый труд работников фондов необходимо достойно оплачивать. Некоторые меценаты целенаправленно перечисляют деньги на расходы, но и они упираются в законодательные барьеры. Все пожертвования, превышающие 3% от дохода предпринимателя, облагаются налогом. Получается, что заниматься благотворительностью невыгодно.

"Голубой мечтой любой благотворительной компании является официальное принятие некоей суммы в 7-8% или даже 10%, которая не облагается налогами. Допустим, нашему фонду благотворители помогают закупить дорогостоящее оборудование. И если они, выходят за рамки своего трёхпроцентного барьера, то они ещё и доплачивают за то, что помогают. Но посмотрите какое бремя финансовой нагрузки снижается у государства, а чиновники ещё облагают это дело налогом", – заявил вице-президент благотворительного фонда "Аяла".

Пересмотр трёхпроцентного барьера в сторону увеличения обсуждается уже более трёх лет, но процесс так и не сдвинулся с мёртвой точки. Жангельды Сарсенов считает, что у людей не было бы сомнений: доверять благотворительному фонду или нет, если бы его открывал человек, имеющий устойчивый высокий доход, которого хватает, чтобы покрыть все расходы за свой счёт.

"В нашем фонде то же самое. Все деньги спонсоров идут только на проекты, а административные расходы – это заботы учредителей. Сейчас стали создаваться фонды, которые могут себе позволить и нормальную зарплату за счет учредителей, и тогда спонсоры, а особенно простые граждане нашей страны знают, что их деньги не пойдут на зарплату сотруднику, мобильной связи или транспорта. И я думаю, что нужно говорить, что фонды такие и сейчас работают. Им можно доверять именно из-за этого. Биллу Гейтсу доверяют потому что он себя обеспечивает", – добавил Сарсенов.

Мотивами таких крупных меценатов поинтересовался журналист Вадим Борейко. По его мнению, в западных странах преобладают религиозные ценности, подкрепляемые налоговыми послаблениями. В Казахстане иначе: это может быть неравнодушность, желание помочь, замаливание грехов, насильное привлечение бизнеса властями либо благотворительность используют для повышения своей репутации, чтобы выйти на международный рынок, где статус может значить больше материальных активов.

Самих представителей бизнеса на встрече не было, и поэтому в полной мере на все вопросы никто ответить не смог. Директор фонда Булата Утемуратова подтвердил, что у них есть репутационные цели, но при этом добавил, что таким образом они стараются подавать пример другим бизнесменам и выстраивают репутацию казахстанского бизнеса в целом.

Также прозвучала идея о том, что благотворительные фонды могли бы вести коммерческую деятельность для получения прибыли и самостоятельно поддерживать себя на плаву. Такие проекты существуют, но чаще всего они с узкой специализацией, например, когда открываются организации, принимающие людей, которые не могут по тем или иным причинам работать наравне с другими.

Представители благотворительных фондов подтвердили, что по закону они имеют право вести коммерческую деятельность, но есть причины, по которым они не занимаются бизнесом. "Ранее к нам постоянно приходили люди с очень убедительными проектами, но чаще всего это были мошенники. Мы ещё не дошли до такого виртуозного управления деньгами, чтобы куда-то вложиться и не прогореть. Больше всего ты боишься вложиться, когда это тем более не твои деньги, и ты рискуешь тем, что они не вернутся. Я боюсь брать на себя такую ответственность. Максимум на что мы идем: это когда деньги, которые понадобятся через 2-3 месяца на закуп оборудования, кладём на депозит, и он прирастает. И то, с нынешним курсом, сразу стараемся переводить деньги в валюту, чтоб хоть как-то сохранить пожертвования. С колебаниями курса очень страшно", – рассказала Аружан Саин.

Читайте также:
Как люди с психическими отклонениями возвращаются в общество с помощью работы. Репортаж Informburo.kz

"У спонсорских и заработанных денег налогообложение разное. Очень трудно доказать налоговой, что это разные деньги. В реальности организации регистрируют ТОО или ИП и зарабатывают, при этом остаётся некоммерческая организация, на счетах которой собираются чистые деньги благотворителей, которые можно использовать на благотворительные и социальные цели", – подытожил вице-президент благотворительного фонда "Аяла", Жангельды Сарсенов