Как изменится экология Алматы из-за строительства курорта на Кок-Жайляу

Заявленная в 2001 году пропускная способность горнолыжного курорта «Кок-Жайляу» составляла 50 000 человек. Куда более скромное ТЭО 2011 года ведёт речь уже о 10 000 туристах в сутки. Но и эта цифра достижима лишь после выполнения множества условий, напоминает Абай Ерекенов, один из активистов общественного движения "Защитим Кок-Жайляу". В маркетинговом плане таких оговорок – 11.

В горнолыжной части – сплошные оговорки. Оговорки были следующего рода: "такой поток туристов может быть, если Казахстан создаст адекватную транспортную инфраструктуру". Адекватная транспортная инфраструктура не создана, напоминает собеседник. Более того, нынешней зимой в Алматы случилась экологическая катастрофа, о которой многократно эксперты предупреждали. Практически всю зиму, каждый день, под вечер уровень загрязнения воздуха находился или близко к предельной норме, или многократно превышал её. При максимальном разовом уровне предельно допустимой концентрации (ПДК) по частицам PM2,5 в 160 мкг/м³ в Алматы минувшей зимой был зарегистрирован уровень загрязнения воздуха на уровне 755 мкг/м³.

Андрей Старков, альпинист и художник, один из авторов Общественной экологической экспертизы по ГЛК "Кок-Жайляу", напоминает, что уже сейчас дорога на Медео едва справляется с потоком автотранспорта. Выхлопные газы отравляют воздух в Малом Алматинском ущелье, этот выхлоп не покидает узкое ущелье, утренним и вечерним бризом его лишь гоняет туда-сюда. Если Медео и было когда-то курортом, то сегодня это просто транспортный узел.

"Это наша домашняя работа"

Елена Ерзакович последние 6 лет занималась транспортной стратегией г. Алматы и траспортным планированием в качестве менеджера совместного проекта Программы развития ООН (ПРООН) и Глобального экологического фонда (ГЭФ) "Устойчивый транспорт Алматы". Южная столица Казахстана была выбрана ООН именно как крупный постсоветский мегаполис, имеющий серьёзные проблемы с экологией, отчасти связанные с хаотичной системой городского движения. ГЭФ направлял своё финансирование сюда, чтобы содействовать снижению выбросов парниковых газов. Если в Алматы всё оставить как есть, то, по оценке г-жи Ерзакович, уже через 10 лет количество выбросов должно возрасти на 70%.

Комментируя для Informburo.kz инфраструктурный аспект возможного строительства ГЛК "Кок-Жайляу", она выразила своё недоумение тем фактом, что разработчики ТЭО никаким образом не проводят консультации с экспертами в области транспортного планирования и не рассчитывают нагрузку, используя транспортные модели, которые есть в городе. Никаким образом не консультируются с теми людьми, кто занимается этими вопросами. Соответственно очень сложно сказать, как разработчики ТЭО собираются решать вопросы с одной стороны транспорта во время строительства самого курорта, – а это немалая нагрузка на экологию и на окружающую среду. Прохождение любого грузовика по горам – это уже трагедия с размытыми дорогами и эрозией почвы. С другой стороны – как они потом собираются транспортировать туда туристов? Как они собираются туда транспортировать на ежедневной основе работников, которые будут заняты в обслуживании курорта? Всё это – тайна, покрытая мраком.

Любой горожанин знает, напоминает она, что в Алматы – большие проблемы с организацией трафика и оба ущелья (как Алмарасанское, так и дорога на Чимбулак) особенно в выходные дни испытывают гигантскую антропогенную нагрузку. Очереди на посту у шлагбаума Иле-Алатауского национального парка, где собирают деньги за проезд , выстраиваются уже сейчас. Притом что в них стоят пока только люди, которые просто на пикники туда приезжают.

Анализировать ситуацию с Кок-Жайляу с точки зрения оценки возможностей, оценки урона – можно будет, когда появятся какие-то цифры, резюмирует Елена Ерзакович.

Самая узнаваемая медиа-персона среди сторонников строительства ГЛК "Кок-Жайляу" – это Арманжан Байтасов, владелец бренда Forbes Kazakhstan и один из богатейших людей республики по версии этого же издания. Он, по его словам, глубоко в теме, подкован, он много ездит по миру и катается на горных лыжах. Что касается вопроса сложностей с использованием существующей в Алматы инфраструктуры, то г-н Байтасов не думает, что туристы, которые будут приезжать кататься на лыжах, будут так много использовать автотранспорт, что это сильно повлияет на загрязнение воздуха. "От самих туристов какая проблема будет (смеётся): сколько туристов приедет и сколько они испортят воздуха? Просто понять не могу! Воздух в Алматы действительно плохой. Но утверждать, что туристы приедут и от этого воздух станет хуже – нельзя".

Впрочем, казахстанский миллионер и медиаменеджер со вздохом всё же соглашается с тем, что загазованный мегаполис оттолкнёт потенциальных гостей. Он предполагает, что, скорее всего, "эту проблему надо решать". С этим что-то нужно делать и этим нужно заниматься не зависимо от того, есть Кок-Жайляу или нет Кок-Жайляу. Это наша домашняя работа: чтобы аэропорт был хороший, чтобы электричество было, всё это просто должно быть. Правда, Арманжан Мерекеевич ещё не может сказать сказать, надо ли решать эту проблему комплексно со строительством Кок-Жайляу.

"Глупость. Преступление. Абсурд"

Informburo.kz уже публиковал предостережения наблюдателей: примерно через 50 лет ледовые поля в Заилийском Алатау должны полностью исчезнуть. Наши горы станут сухими и будут напоминать Памир. Расширение южной столицы в сторону гор усугубляет и селевую угрозу для Алматы. Строительство жилья и всевозможных развлекательных объектов осуществляется выше защитных плотин, построенных ещё в советские времена на самых крупных реках мегаполиса и области, напоминал наш автор Григорий Беденко. Аналитики указывают, что в Казахстане политика водосбережения отсутствует, Водный кодекс – "самый бестолковый", вододефицит угрожает республике уже в 2020 году. Стартапы в этой сфере становятся предметом усмешек. Совместное пользование трансграничными реками вызывает ожесточённую, хотя и заочную полемику экспертов РК и КНР.

Согласно ТЭО 2011 года, напоминает Абай Ерекенов, активист движения "Защитим Кок-Жайляу!" для искусственного оснежения потребуется создание искусственных же водоёмов на ГЛК. В этом живописном, нетронутом месте сперва хотели разместить сразу три накопителя с горной водой. Теперь, в посткризисный период речь ведут уже об одном накопителе, – но поистине циклопических размеров. Объём его должен составить 2/3 объёма планировавшихся трёх накопителей. Речь идёт о колоссальных масштабах, подчёркивает Абай Ерекенов. 340 000 кубометров воды планируется забирать – в том числе и из Большого Алматинского озера, одного из основных источников пресной воды для города, утверждает Абай. Летом озеро почти пересыхает, от него остаётся, по оценкам эксперта, лишь треть, а то и четверть. Часть воды город получает из рек: выпавшие в горах осадки фильтруются горными породами и в виде рек, родников и ручьёв поступают в систему водоснабжения Алматы. Если почвенный слой на Кок-Жайляу уничтожат, закатают его в асфальт, то эти реки пересохнут. Умирание рек уже произошло в южной столице, когда русла рек здесь были забетонированы. Хотя там в своё время водилась рыба, там можно было купаться.

"Создать в горах огромное инженерное сооружение – это чудовищная история, – сетует Андрей Старков. – Есть такое понятие – сложившийся гидрологический баланс. За тысячелетия талая вода сформировала внутреннюю систему водотоков. Если нарушить эту систему, начать строить трассы, перемещать грунт, закрывать русла ручьёв, этот баланс изменится. Неизвестно, чем это может аукнуться. Зачем эту бомбу замедленного действия, этот дамоклов меч вешать над городом? Если бы там действительно хорошо можно было бы кататься на лыжах, то хоть какое-то обоснование было бы. Но городить всё это, чтобы сделать архиплохую, короткую трассу? Это глупость. Это преступление. Это абсурд."

А что будет весной, когда рукотворный снег начнёт таять?

Увеличится масса тающего снега, вырастет объём дренажных вод, уходящих вниз по склону. Появятся промоины, овраги, остальные последствия пока неизвестны. Пример с Чимбулаком очень показателен: зимой он ещё красив, заснежен, а уже весной талые воды изрезают склоны оврагами. Их летом нужно засыпать и выравнивать, затрачивая деньги.

Проблема водоснабжения Алматы уже и без планируемых накопителей для снежных "пушек" – сверхсерьёзна. Андрей Старков вот уже 40 лет ходит в горы, он сопоставляет свои впечатления с опытом старожилов. Ближайшие к Алматы ледники – Туюк-Су и Богдановича практически исчезают: ещё 10-20 лет и их не будет. Лёд исчезнет: снег выпал, растаял, в горах – только голые скалы. Город будут питать лишь залповые сбросы воды: ливень прошёл – речки ожили, вода стекла, хорошо если без селя. Постоянно реки перестанут существовать, если ледники прекратят обеспечивать аккумуляцию воды и постепенный её расход, спасая мегаполис от обезвоживания. Из политических ли соображений, или же чтобы панику не сеять, – но эту очевидную проблему почти не освещают.

Абай Ерекенов задаёт риторический вопрос: что будет пить город? Только сейчас начинают выделяться международные гранты на оценку состояния ледников в нашем регионе и тогда исследователи смогут сказать, когда именно в Алматы вообще не будет воды. Тепловая линза алматинского смога двинется вверх, к ледникам, ускоряя их таяние. Г-н Ерекенов ещё раз подчёркивает: вододефицит и экологическая катастрофа в мегаполисе на сегодняшний день – уже факт.

"Мы многократно говорили, что климат меняется, тают ледники, от многих ледников остались просто грязные лужи: там нет ледников уже, они растаяли. Летом 2017-го года в Алматы в определённых районах города был официально зафиксирован вододефицит", – резюмирует Абай.

"Нормально укрепить – и всё"

Тезис о том, что на Кок-Жайляу нет воды – он "абсолютно не подтверждается", "это однозначно не совсем правдивый тезис наших оппонентов", утверждает Наиль Нуров, директор Almaty Mountain Resorts. Аргументы противников строительства про то, что Кок-Жайляу – источник воды, источник кислорода, он отметает: это неправда, это ложь. Его компания, напомним, выиграла конкурс по разработке ТЭО для строительства горного курорта. На Кок-Жайляу текут речки и достаточно талого снега – его можно собрать в искусственные резервуары и использовать его: так делается во всём мире. Рукотворные же накопители воды создавать – "обязательно". Правда, речь уже не идёт про три накопителя и даже про накопитель объёмом в 340 тысяч кубометров уже не вспоминают: теперь у проектировщиков в документах фигурирует одна ёмкость на 80 тысяч кубометров воды.

Арманжан Байтасов также отметает опасения в том, что создавая для искусственного снега накопители воды, строители и проектировщики окончательно вычерпают Большое Алматинское озеро. В горах Италии Арманжан Мерекеевич видел, что такие накопители воды для снежных "пушек" существуют, нормально вписываются в ландшафт. "Ничего такого страшного в этом нет. Нормально укрепить – и всё. Горы – они везде сейсмоопасная зона: и Альпы – сейсмоопасная зона". Что касается напора воды в алматинских микрорайонах летом, то миллионер ещё не готов привести конкретные цифры в кубометрах, но точно знает, что когда всё тает, в Алматы начинаются проблемы с подтоплением. "Воды у нас весной – с избытком, если честно. Каждый год одна и та же проблема. Всю воду в эти озёра не поймают, воды там нужно не так много, если разобраться. Логику надо включить чуть-чуть. Придумайте, эксперты, как воду, которая идёт на подтопление зданий, пустить на орошение. Раз эксперты такие умные", – посоветовал собеседник.