Если посмотреть на статистику, то с начала 2000-х стабильно строительные материалы растут в цене. Строители привыкли, что с наступлением лета стоимость материалов и строительных услуг дорожает. И те контракты, которые были заключены со строителями в прошлом году и даже в начале нового года, уже не актуальны.

Поэтому многие строительные компании, возводящие социальные объекты, не получают прибыль, выходят на ноль по рентабельности, а то и в убыток. Поэтому многие не хотят работать с государственным заказом. Единственный вопрос: состоится ли по цене контракт "Самрук-Казыны"? У них чуть выше, поэтому некоторым компаниям там выгодно работать в сфере социального жилья, инфраструктурных проектов.

Те, кто работает с частными заказами, конечно, корректируют стоимость. И многие оттого, что дорожает, проигрывают в рентабельности. У строительных компаний нет возможности развиваться. Новые компании, конечно, заходят, но старые потихоньку покидают рынок .

Стабильности нет у тех, кто долго работает. Есть те, что работают лет 30. Их мало, с каждым годом остаётся всё меньше. Поэтому рынок строительства перерастает в рискованные бизнесы.

Строителям нужна стабильность, нужно, чтобы цены не поднимались, стоимость строительства оставалась стабильной, тогда будет рентабельность, заложенная при проектировании рабочего проекта.

В общей сложности, если брать 100% строительных материалов, то 60% из них мы завозим. Кирпичи у нас выпускают, утеплитель, часть керамики. Но в любом случае нам приходится завозить ту же арматуру, кирпич, керамику, стекло, алюминий. Из 60% импортируемых в страну стройматериалов процентов 70% приходит из России. Поэтому, конечно, импорт сильно влияет на стоимость материалов и строительства. Как и соотношение курса тенге и российского рубля.

Год назад было соотношение 5,7−5,6 тенге к рублю, сегодня – 6,1−6,2. Тенге подешевел. Значит, выросла стоимость строительных материалов, которые заводятся из России.

Ещё один фактор – это инфляция. По прошлому году озвучили 7–9% инфляции, но реально, думаю, 12−13% инфляции. Потому что для определения инфляции берут 500 различных бытовых товаров и продуктов, складывают и делят.

Некоторые государственные услуги несильно дорожают в процентном отношении, но влияют на общую картину. Часто используемые бытовые товары, продукты питания, строительные материалы растут чуть ли не на 25%. В общей массе, когда мы берём 500 различных товаров, продуктов, предметов, бытовых нужд и государственных услуг, размазываем инфляцию. 

Вот и получается: может, 7−8% инфляции, на самом деле – 12−13%, но также, может быть, и в районе 15%. Если продукты подорожали, то работники просят зарплаты индексировать. Как рабочим, так и инженерному и техническому персоналу необходимо корректировать зарплату в связи с удорожанием жизни в Казахстане. Конечно, всё это влияет на себестоимость строительства. 

Каждый год цены растут на 10−15%. И в этом году цены однозначно вырастут минимум на 10%. Возможно, больше. К гадалке не ходи.

Мы, строители, всегда выступаем со множеством предложений и решений. В первую очередь надо менять законодательство. Простой пример – закон о долевом участии. В 2007 году закон вступил в силу, но до сих пор его не привели в порядок. Он был и остаётся красной мигающей лампой. Почти 20 лет прошло, а мы топчемся на месте. Почему? Потому что в рабочих группах мажилиса, министерствах не хватает специалистов, разбирающихся в строительстве. 

Мы защищаем рынок, говорим о создании конкуренции, необходимости цифровизации рынка. Но сегодня сложилась такая ситуация, что люди, точнее министерства, не готовы слышать наши предложения. Потому что мы живём в разных реальностях. Мы в рынке находимся, а они – в офисах, где наши проблемы непонятны.

Мы ещё лет 10 назад озвучивали, что будет дефицит рабочих. Так давайте в этом направлении принимать меры. Давайте уберём какие-либо ограничения по принятию на работу экспатов, иностранцев. Это во-первых.

Во-вторых, чтобы казахстанские строители, наши подрядчики были заинтересованы, они должны больше зарабатывать. Сегодня они должны получать как минимум миллион тенге. Тогда они будут оставаться, тогда будет востребована профессия.

В-третьих, мы озвучиваем, что миллиарды тенге тратит страна на подготовку рабочих, сварщиков, каменщиков, штукатуров. И на обучение выделяются стипендии – 80 тысяч тенге. Но если у человека семья, он не сможет жить на эту стипендию. Ему проще работать на стройке, получать 200 тысяч в качестве разнорабочего и потихоньку учиться строительным навыкам. Каменщики получают по 500 тысяч. Это и то считается очень мало. Поэтому молодые люди, которые готовы работать, никогда не пойдут обучаться. Получается, что те деньги, которые выделяет государство на обучение рабочим профессиям, расходуют неправильно.

Проще эти деньги отдавать бизнесу, чтобы они обучали. Многие компании так и делают. Значит, надо им компенсировать затраты на обучение рабочих, чтобы желающих прийти на стройку было ещё больше. Так делается в том же Китае.

Далее. Лет пять назад мы предлагали: давайте поддерживать трудовые коллективы, награждать не чиновников, а трудовой народ. Чтобы они тоже получали признание, чтобы им тоже внимание уделяли. Только в 2024 году президент Казахстана услышал нас, возможно, другие общественные организации. И 2025-й обозначили как Год рабочих профессий.

Это о чём говорит? О том, что госорганы отстают от рынка и не готовы нас даже слушать. И пока это будет продолжаться, мы будем топтаться на месте.

Читайте также: