Переход Китая к рыночному валютному регулированию проходит крайне тяжело. На протяжении почти трёх десятилетий ВВП Китая почти ежегодно увеличивался на 10%. Однако сегодня страна проходит минимальный за это время рост, и состояние китайского фондового рынка, на котором котировки местных компаний ползут вниз, свидетельствует о завершении эпохи "китайского экономического чуда". На фоне наблюдаемого со второго полугодия 2015 года спада показать запланированный экономический рост в 6,5% практически невозможно.

Сейчас многие аналитики считают более реальной оценку китайского роста в 4-4,5%. А главный специалист по вопросам стратегии в Bank of America Дэвид Цуй предсказывает нарастание кризисных явлений в китайской экономике и прогнозирует в текущем году падение индекса Shanghai Composite, отражающего ситуацию на Шанхайской фондовой бирже, на 27%. По его словам, резкий рост долга частного сектора почти неизбежно приведёт к финансовому кризису, в результате которого Китаю придётся девальвировать юань, списать безнадёжные долги, рекапитализировать банки и снизить долговое бремя при помощи высокой инфляции.

Следует отметить, что в 2015 году Китай тратил значительные средства на поддержку своей валюты. По его итогам объём валютных резервов Поднебесной снизился на 513 млрд долларов (до 3,33 трлн) – рекордное падение показателя за год. Средства расходовались на спасение фондовых рынков от полномасштабного коллапса, но большая их часть ушла на поддержку курса юаня. Тем не менее финансовые аналитики ожидают дальнейшего падения курса юаня в этом году.

Согласно прогнозу аналитиков банка JP Morgan, курс пары доллар/юань с текущего уровня 6,59 к концу года достигнет отметки 7 юаней за доллар. Аналитики британского хедж-фонда Omni Partners допускают возможность более глубокого падения – до 7,5 юаня за доллар. В случае же, если в Китае разразится кредитный кризис, то и до 8-10. А последнего исключать нельзя. Когда экономика страны развивалась стремительными темпами, люди брали дешёвые кредиты в долларах и вкладывали эти деньги в гораздо более привлекательные в плане доходности китайские активы. Так, с 2010 по 2013 год средний показатель доходности инвестиционных компаний в Китае составлял около 20%. Сейчас ситуация изменилась, и происходит отток спекулятивного капитала.

Вместе с тем, поскольку Китай имеет значительный торговый профицит, то такой обвал юаня маловероятен. Однако некоторые китайские экономисты полагают, что к концу текущего года за доллар будут давать 8 юаней. По их расчётам, это позволит добиться 7-процентного роста ВВП.

Напомним, что падение юаня началось в конце августа прошлого года, когда китайские власти начали его плавную девальвацию, переходя с директивного обменного курса на рыночное ценообразование. Поскольку для полного соответствия критериям МВФ курс юаня должен изменяться под воздействием рыночных факторов, то в дальнейшем их роль в определении курса китайской валюты должна усиливаться, делая его более гибким. С этой же целью Народный банк Китая (НБК) реформирует и систему курсообразования юаня на внутреннем рынке: если ранее при расчёте курса использовался лишь доллар, то теперь корзина валют – основных торговых партнёров из 13 стран.

В этой корзине доллару отводится 26,4%, евро – 21,39%, иене – 14,68%. Кроме них в корзину входят австралийский, канадский, гонконгский, новозеландский и сингапурский доллары, британский фунт, швейцарский франк, тайский бат, малазийский ринггит, а также – с долей 4,36% – российский рубль. Доли определены в зависимости от объёмов торговли соответствующей страны с Китаем. После включения юаня в корзину резервных валют МВФ, НБК ускорил темпы снижения курса национальной валюты к доллару, и в итоге в прошлом году она потеряла 4,7%.

Безусловно, дешёвый юань выгоден китайской экономике. Девальвируя его, Китай решает несколько задач. С одной стороны, продолжает повышать значимость своей валюты на мировом уровне: решением Международного валютного фонда (МВФ) с 1 октября 2016 года юань – наряду с долларом, евро, фунтом стерлингов и иеной – будет включён в корзину ключевых резервных валют. Ожидается, что к октябрю 2016 года юань станет третьей – 10,9%– по весу валютой в корзине МВФ. При этом доля доллара сократится с 41,9% до 41,7%, на фунт стерлингов и иену вместо 11,3% и 9,4% придётся 8,3% и 8,1%, соответственно. Больше всего потеряет евро: его доля в корзине с 37,4% ужмётся до 30,9%.

С другой стороны, экономика Поднебесной показывает минимальный уровень роста за последние годы, и многие экономисты полагают, что в будущем ситуация может ухудшиться. Поэтому власти Китая вновь меняют ориентацию в экономике – с внутреннего рынка на внешний. А девальвация национальной валюты – стандартный способ подстегнуть экспортоориентированную экономику. Слабый юань наряду с падением цен на сырьё стимулирует развитие реального сектора и, сокращая китайским производителям издержки, делает их товары более конкурентоспособными на мировых рынках.

Безусловно, падение курса юаня отражается как на развивающихся рынках Азии и Латинской Америки, так и на рынках развитых стран. Ведущие европейские, американские, азиатские фондовые индексы за прошлую неделю обвалились на 6-14%. Агентство Bloomberg оценило совокупные потери стран Северной Америки, Европы и Азии в 2,5 трлн долларов. И это понятно. Пузырь на фондовом рынке Поднебесной, который надувался в течение почти двух лет (с конца 2013 года до середины 2015 года), схлопывается, и это сказывается на всех мировых рынках.

В частности, девальвация юаня вмиг уронила финансовый вес соседей-конкурентов – Австралии, Сингапура, Южной Кореи. Ещё больней ударила по курсам малазийской и индонезийской валюты. Согласно прогнозу МВФ, благодаря дешевеющему юаню Китай захватит бóльшую часть в цепочке поставок из Азии, а также станет основным источником промежуточных продуктов. В ответ странам, конкурирующим с Китаем за долю на рынке (Тайваню, Южной Корее, Сингапуру, Новой Зеландии, Австралии), для повышения привлекательности своего экспорта придётся и дальше "ронять" свои валюты.

Один из крупнейших финансовых конгломератов – французский Societe Generale отмечает, что "последствия для международного валютного рынка Азии и вообще всех развивающихся рынков планеты ясны – дальнейшее обесценивание юаня рискует вызвать валютную войну либо прямое вмешательство политиков или косвенное воздействие инвесторов, которые сведут азиатскую валюту к прокси-торговле. Эти факторы могут привести к дестабилизации развивающихся рынков планеты".

Не скрывает тревоги и кандидат в президенты США Дональд Трамп. В интервью CNN, комментируя валютную политику Китая, он заявил: "Они продолжают девальвировать свою валюту, и будут это делать дальше. Они добьются сильного падения юаня, и это будет разрушительным для нас". И это понятно. Слабеющий по отношению к доллару юань ведёт к увеличению торгового дефицита США, у которых на Китай приходится около 20% импорта.

Что касается Казахстана, то поскольку прямой связки юаня и тенге пока нет (несмотря на 17-процентную долю Китая во внешней торговле Казахстана), то и дополнительного давления на последний в данном случае вряд ли стоит ждать. В среднесрочной перспективе возможность использования юаня в качестве резервной валюты может способствовать увеличению торгового оборота между двумя странами. Вместе с тем, поскольку торможение экономики Китая усугубляет и без того крайне неблагоприятную для бюджетов стран-нефтеэкспортёров ситуацию на мировом рынке энергоносителей, то ослабление юаня всё-таки скажется на нашей экономике, но опосредованно – через падение цен на основные биржевые товары.