Современные, да и не очень – литература и кинематограф подарили нам немало страшилок, да ещё начинающихся с неоптимистичных стишков, вроде "Раз, два, Фредди заберёт тебя…" или "Десять негритят уселись пообедать…" Объединяют эти истории, как правило, определённые сюжетные составляющие: запертая комната, бродящий рядом маньяк-убийца, ну, и, конечно же, список подозреваемых, в котором оказываются всё.

– Вы учились на факультете межкультурных коммуникаций, и я не могу не вспомнить шутку из КВН: "Ты на дипломата учился? А теперь в КВН играешь? На работу не пробовал пойти?" Почему вы избрали тернистый писательский путь вместо перспективного куска хлеба с икрой?

– Одно другому не мешает, и вполне можно идти тернистым писательским путём, захватив с собой бутерброд с икрой. А если серьёзно, для написания книг не обязательно бросать работу. Проект "Детектив-квест" готовился не один год, спешки не было, и даже сейчас, на заключительном этапе, я могу писать и редактировать новые тексты в свободное время. Я работаю по нефиксированному графику, это позволяет не жертвовать ни книгами, ни переводческой практикой.

– Анонсируя ваш новый роман "Красный, жестокий, оранжевый", уже так громко прозвучавший в сети, издательство утверждает, что это квест, растянутый на восемь книг. Их будет объединять общий герой?

– Слово "квест" относится не столько к сюжету, сколько к формату серии. Читатель знает, что в каждой книге его ждут несколько главных героев, преступления, загадки. Но он не знает, кто, когда и как разгадает их. В этом, кстати, отличие от более привычного формата с одним центральным персонажем: до конца книги невозможно определить не только убийцу, но и того, кто преуспеет в расследовании. При этом каждая книга серии – самостоятельная законченная история. Будут повторяющиеся персонажи, будут новые (в том числе главные) герои, но всё сделано так, чтобы читатель, который знакомится с серией, скажем, с пятой книги не чувствовал себя потерянным. Да, читать с первого романа всегда интересней. Но я делаю всё, чтобы новый читатель легко разобрался в событиях предыдущих книг.

Во всей серии есть один общий сюжет: необычный психологический проект, который привлекает к расследованию преступлений реальных людей. Однако каждый раз это новые люди, преступления, места.

Этот формат не растягивает серию, но делает её по-своему непредсказуемой. Здесь нет привязки к одному герою, его семье, его быту, как во многих детективных сериалах. В квесте каждый новый этап – загадка, читателю он дарит эффект неожиданности, а автору – свободу выбора декораций. Действие одной книги может происходить в Москве, другой – в Китае, третьей – в Италии, и это будет смотреться органично в рамках серии. Кроме того, для читателя каждый раз будет интригой, кто из знакомых героев перешёл в новую книгу, а кого заменили другие персонажи.

– Если говорить о детективном квесте, мне прежде всего приходят на ум "Десять негритят" Агаты Кристи. Замкнутое пространство, каждый может оказаться убийцей, и в итоге им оказывается тот, кого меньше всего подозревают. Но в последнее время этот классический приём становится редкостью. Вы решили возродить традиции интригующей головоломки?

– Я ожидала, что "Десять негритят" кто-то обязательно вспомнит! Это классика, этот сюжет известен даже тем, кто книгу Агаты Кристи в руках не держал. Именно поэтому я сделала всё, чтобы у моей книги было как можно меньше сходства с "Десятью негритятами". Нельзя выделиться, повторяя то, что уже было сделано до тебя, да и неправильно это.

В "Негритятах" герои сначала не знают, что оказались в ловушке, и расследование начинают вести поневоле, просто чтобы выжить. Зато они быстро понимают, что убийца рядом. В "Квесте" всё наоборот: герои знают, что должны расследовать, но они уверены, что преступление никак не связано с ними, им ничто не угрожает. По сути герои и читатель оказываются в одинаковом положении: в начале книги им известно одно и то же, и они вместе разбираются в этой загадке.

Можно ли вычислить преступника раньше, чем его назовёт автор? Да, теоретически это возможно. В классическом детективе "случайного" убийцы не бывает, есть ряд приёмов, позволяющих определить хотя бы вероятных подозреваемых. Но для этого придётся несколько раз перечитывать одну и ту же главу, делать пометки, запоминать, кто и где находится. Немногие читатели готовы проделать такую работу, поэтому для них имя убийцы и становится неожиданностью.

Как вы правильно заметили, это классический приём, его не нужно возрождать. Но нужно его правильно использовать: не давать слишком много подсказок, но и не утаивать всё. Тогда, думаю, появляется интерактивный момент: читателю интересно строить предположения и любопытно узнать, насколько они были верны.

– Насколько вам самой близка ситуация, когда нужно решить задачу в кратчайшие сроки? Ходите ли вы на квесты?

– На квесты часто ходят, чтобы почувствовать прилив адреналина. Мне этого хватает и в повседневной жизни, так что организаторы квестов меня потеряли. Необычные ситуации я придумываю сама, а решения в последний момент приходится иногда принимать на работе. Многие проекты создаются командой, а команду нужно организовать, просчитать ошибки, подготовить план "B". Бывают задания, на которых адреналин получаешь на год вперёд! Но именно это мне ближе, чем размеренная работа в офисе.

– Иногда в кино или книгах герои ведут себя чрезвычайно глупо: например, разделяются перед лицом опасности, ожидая, пока маньяк с ножом покрошит их в капусту в тёмных углах. Предположим, вы оказались в запертой комнате. Вокруг подозреваемые, на полу труп. Ваши действия?

– Начнём с того, что бывают фильмы, которые зритель смотрит не ради сюжета. Например, слэшеры, фильмы ужасов, где безумный маньяк преследует неизменно молодых и привлекательных жертв. Зритель знает, что будет дальше, но именно подтверждения своего знания он и ждёт. Он остался бы в недоумении, если бы герои вдруг начали вести себя адекватно и вызвали полицию вместо того, чтобы по одному уходить в лес. Закон жанра. А вот если фильм или книга претендуют на нечто большее, чем "глупо, но зрелищно", тогда ситуаций, где персонажи добровольно разделяются в лесу или в жутком подземелье, быть не должно. Если автору нужно, чтобы персонажи разделились, он должен создать такие условия, в которых это станет для них единственным разумным поступком.

Если же я оказываюсь в запертой комнате, а рядом труп, я сначала проверяю, не попала ли я в фильм "Пила" (тот самый, где в запертой комнате участникам предстояло убивать друг друга). Всё, кроме этого, поправимо.

– Поправьте, если ошибаюсь, но мне кажется, что аванс на целых восемь книг – это серьёзный риск, да и случаи, когда издатель даёт задний ход даже после выплаты части гонорара, известны. Есть ли у вас уверенность, что завтра вам не скажут: "Влада, это странно, но твои книги не пошли"?

– Жизнь вообще полна риска, так что любой прогноз на будущее – лишь догадка с той или иной степенью вероятности. В случае квеста степень эта высока. Семь из восьми книг сданы, в издательстве их видели, восьмая книга существует в черновике. Поэтому уже можно сказать, что автор от своего обещания не уйдёт. От себя добавлю, что всё книги получились на одном уровне, гибкий формат, о котором я говорила, оставляет возможность что-то по необходимости менять на уровне сюжета. Можно в любой момент изменить персонажей и место действия, и этим спасти читателя от скуки. Но всё это не значит, что я сдала серию и теперь примеряю корону. А последнее слово всегда, конечно, за читателями. Но каждую книгу я отпускаю в свет с пониманием, что я и остальные сделали всё, что могли.

– Вы уже как-то говорили, что пытаетесь разрушить читательские стереотипы и уйти от сюжетов, которые навязывают прежде всего сериалы. Нет опасения, что так вы можете оказаться в меньшинстве и вполне достойная книга окажется за бортом читательского интереса, потому что она просто "не такая"?

– Строго говоря, "не таких" книг не бывает. Просматривая сайты, где авторы сами публикуют свои романы, я всё больше убеждаюсь, что каждая книга найдёт свою аудиторию. То, что мне покажется пошлостью, для кого-то будет шедевром. То, что привлекает меня, другому покажется слишком жёстким или запутанным. Так что судьба книги на рынке во многом зависит от того, какой аудитории она близка. У меня есть причины верить, что "Детектив-квест" ждёт неплохое будущее. Это книги для тех, кто смотрит нового "Шерлока", "Настоящий детектив", "Фарго", "Американскую историю преступлений". Для тех, кто читает британскую детективную классику, Ю Несбё, Стига Ларссона, Блейка Крауча. Эти сериалы и книги широко популярны, а значит, в мире и в нашей стране хватает людей, которым интересны необычные сюжеты и нетривиальные расследования.

– Ещё один стереотип современного детектива – герой-одиночка. Их как-то больше, чем команд. Если вспомнить литературу эпохи СССР, то там всё-таки герои больше работали в коллективе. Ваши герои действуют в одиночку или нас ждут встречи с крепкими тандемами а-ля Холмс и Ватсон или Жеглов и Шарапов?

– В каждой книге семь-восемь героев, но в первых главах они точно не команда. Это семеро самостоятельных сыщиков, каждый из которых хочет разобраться в преступлении. По сюжету тот, кому это удастся, получит денежный приз. Сумма на всех одна, поэтому если герои работают вместе, награду придётся делить, а к такому не каждый готов. Так что, с одной стороны, становиться командой им невыгодно. А с другой стороны, разобраться с такими интригами в одиночку получается не всегда. У каждого свои уникальные способности. Чем больше способных людей объединится, тем выше вероятность победить. Поэтому в каждой книге мы будем встречать и героев-одиночек, и тех, кто решил работать в команде. Причём это такая команда, где не только Ватсон не справится без Холмса, но и Холмс не справится без Ватсона.

– В отечественном женском детективе мы, увы, слишком частом сталкиваемся с чтивом довольно низкого качества. Почему, на ваш взгляд, в России упрямо штампуют однотипные романы, где глуповатая девица под всеобщее хи-хи методом тыка раскрывает преступление?

– Это возвращает нас к вопросу широкой и узкой аудиторий. Был период, когда резко повысился спрос на лёгкое чтиво, где расследование преступления перемежается рецептами, историями из жизни и анекдотами. В то время и речи не было о такой книге как "Красный, жестокий, оранжевый". В последние годы – и это не внезапный, а давно назревавший сдвиг – рынок меняется. Но не стоит забывать, что крупные издательства не пытаются привить читателю тот или иной вкус, они дают ему то, чего хочет сам читатель. Сначала предлагают, смотрят, насколько автор востребован, и если спрос есть, тогда жизнь серии продолжается. Я видела планы издательства на 2017 год: там есть и ретро, и мистика, и юмор, – я сейчас говорю только о детективах.

Сегодня читатель отвечает за будущее развлекательной литературы, и больше нет причин винить издателей, что они предлагают одно и то же. Это будущее определяется не качеством книги, а жёсткими законами рынка. Хорошие отзывы, оценки в интернете, рецензии, – это приятно автору, но всё же это не главное. На первый план выходит то, покупает читатель бумажную книгу или нет. Читатели, увы, часто недооценивают свою роль, и напрасно. Выбор всегда за вами.

– Почему, на ваш взгляд, у нас снимают по большей части такое отвратительное кино даже по сюжетам вполне приличных книг?

– Первая и главная причина – "нет денег". Иногда их действительно нет (фильму выделили бюджет, вдохновляющий скорее на депрессию, чем на творчество). Иногда просто хочется потратить поменьше, а получить побольше. Я однажды присутствовала на обсуждении возможных сюжетов для одного российского сериала. Продюсер должен был не только одобрить идею, но и оценить, насколько она выполнима. Так вот, когда в обсуждении сюжета о первобытных племенах прозвучало "я могу старую шубу из дома принести, что-нибудь из неё сварганим" и это приняли всерьёз, стало ясно, что что-то пошло не так. Чтобы снять хороший сериал, нужен хороший бюджет. Зритель уже знает, что такое качественная картинка, он не примет картонные декорации и побитое молью платье из ТЮЗа.

Вторая причина – попытка повторить чужой успех. Новые сюжеты воплощать страшно – вдруг не окупятся? Здесь риск гораздо выше, чем в книжном бизнесе. Поэтому возникает желание следовать примеру тех, у кого уже что-то получилось, и верить, что это гарантирует прибыль. Американский фильм о супергероях собрал рекордную кассу – давайте и мы сделаем что-то подобное, работает же! Только если это уже сделали в Голливуде (и сделают ещё раз, и ещё), зачем зрителю копия, да ещё не всегда удачная? У нас есть свои сюжеты, своя история, свои мифы и легенды. Нужно, чтобы им дали шанс не только создатели фильмов, но и зрители. А ведь хватает тех, кто принципиально не читает книги отечественных авторов и не смотрит российские фильмы. От этого нужно уходить, если мы хотим получить по-настоящему качественный продукт.

И снова не могу не отметить, что многое меняется. Российские каналы то и дело выходят за рамки проверенных шаблонов. Ситуация не изменится в один миг, но мне кажется, достаточно причин верить в лучшее.

– Я неоднократно спрашивал ваших коллег по перу, почему женский детектив в России убил мужской. Не могу не спросить об этом вас.

– Пожалуй, я останусь в стороне от этих литературно-гендерных войн. Я смею мечтать о дне, когда детектив перестанут называть женским или мужским в зависимости от пола автора. Причём это гендерное проклятие висит в основном над теми, кто пишет на русском языке. К переводным детективам у нас относятся с большим доверием. "Девушку с татуировкой дракона" написал мужчина, но её, без сомнения, покупают и читают женщины. По романам Кэти Райх был снят совсем не дамский сериал "Кости", который с успехом идёт вот уже больше десяти лёт.

Мне хочется верить, что читатели привыкнут судить книгу не по тому, кто её написал, а по тому, насколько она интересна, насколько соответствует жанру, какое настроение создаёт. Здесь я, пожалуй, буду придерживаться общего оптимистического духа нашего интервью и скажу, что ждать таких перемен осталось недолго. Мы живём в век настолько облегчённого доступа к информации, что читательская аудитория сегодня готова платить только за качественные книги.

– Однако можно посмотреть на проблему читательского вкуса и под иным углом. Почему бы не сказать, что дурной вкус читателей, голосующих рублём за посредственных авторов, большей частью навязан политикой издательств? Продаётся – значит, хорошо, как бы плохо это не было написано. Может, пора читателя воспитывать?

– Представьте: после тяжёлого рабочего дня вам захотелось побаловать себя, скажем, конфетой. Вы приходите в магазин с полной уверенностью, что ещё чуть-чуть – и она будет у вас в руках. Но вместо этого суровый продавец читает вам лекцию о том, что конфеты – зло, от них полнеют, зубы портятся, и при вашем весе / цвете лица / проблемах с кожей есть конфеты ни в коем случае нельзя. Купите лучше сельдерей или пророщенную пшеницу. Дикая ситуация? А почему с книгами должно быть иначе? Читатель – взрослый человек. Если он может заработать деньги на книгу – значит, ему решать, как их потратить, он выбирает, что ему нравится. Издатель не то что не должен его воспитывать – права такого не имеет.

Единственный, кто может и должен воспитывать читателя, – это сам читатель. В эпоху интернета не обязательно покупать книгу, чтобы узнать, плохая она или хорошая. Можно почитать отзывы, детальные разборы, можно прислушаться к мнению людей, которые разбираются в литературе. Не скрою, я сама так делаю, выбирая новинки. Всё это не даёт никаких гарантий, что книга хороша именно для тебя, но окружить себя качественными книгами сегодня несложно, если есть такое желание.

А вот голосование рублём – отдельная и довольно интересная тема. Бывают читатели с отменным вкусом, но любую новинку они привыкли скачивать бесплатно на пиратских сайтах. Этим они исключают себя из рыночных отношений, в некотором смысле лишают себя права голоса. Конечно, их рассуждения о книгах всё равно важны. Но могут ли такие читатели жаловаться, что издатели выпускают не то и не так? Справедливо ли это? Над книгой работает не только автор, задействована целая команда. Каждый в этой команде выполняет работу, а за работу нужно платить. А вот какая именно работа будет востребована сегодня и завтра – решаете вы, когда выбираете новую книгу для своей домашней библиотеки.