Экоактивист Павел Александров и журналист Вадим Борейко доказывают, что экологическая информация, которой оперируют официальные органы, – неполна и недостоверна.

Продолжение. См. начало:

Фактчекинг: первый уровень

Вадим Борейко: Павел, мы с вами мягко переходим к следующей части нашего интервью, которую я обозначил как "Фактчекинг". Для себя я вычленил несколько уровней достоверности – точнее, недостоверности – информации о воздухе, которой у нас оперируют госорганы и эксперты и нам предоставляют. Возможно, в процессе разговора найдём ещё парочку.

В первой половине марта в Алматы прошёл круглый стол без чиновников, только с участием подготовленных представителей общественности. Он назывался "Экология Казахстана: как бороться с загрязнением атмосферы в городах". Жаль, что вы были в отъезде. Сначала целый час говорили ни о чём. Потом возникли вопросы: что делать? с чего начинать? Я взял слово и определил проблему достоверности информации как ключевую. Начинать надо с этого. Потому что сейчас мы оперируем непонятно какими данными. И информация о состоянии воздуха становится у нас вопросом веры.

Павел Александров: Так и есть. Веры почти религиозной.

В.Б. Веры в то, что говорит аким. Итак, первый уровень фактчекинга. Начиная с конца 2017-го и весь прошлый год Бауыржан Байбек говорил о том, что на ТЭЦ-2 приходится 11% в смоге, а 80% составляют выбросы от автотранспорта. Правда, в декабре 2018 года сбавил эту цифру до 70%. В этом году она публично называлась уже, как минимум, дважды – 16 января на сессии маслихата и 20 февраля на отчётной встрече с населением.

У наших чиновников уже давно сложилась манера приводить просто проценты, при этом не называя ни абсолютных значений, ни источников информации. Вот что, например, означают 100% – это величина индекса, валовый объём выбросов загрязняющих веществ или степень их воздействия?

Я решил докопаться, откуда он взял эти 11%. И нашёл. Вкратце расскажу.

В исследовании целевых показателей качества окружающей среды, которое завершила в конце 2017 года лаборатория "Экосервис-С", совсем другие данные, и позже я к ним вернусь. Сначала решил выяснить, когда было предпоследнее масштабное исследование воздушного бассейна Алматы. Оказалось, в 2007 году, его провела "Казэкология". Валовый выброс загрязняющих веществ в Алматы составил 247 тыс. тонн. И потом эту цифру цитировали семь лет подряд (я нашёл с десяток упоминаний). В 2014 году прекратили. Пять лет назад в территорию города вошла…

П.А. …ТЭЦ-2.

В.Б. Совершенно верно. Представляете – главный загрязнитель города, а его в отчётах не учитывали, потому что он находился в области. А на суде по иску Альнура Ильяшева к акимату в конце 2018 года мы узнали объёмы выбросов ТЭЦ-2 за 2017 год: они были равны 33 тыс. тонн. Эту же цифру я обнаружил в "Программе развития города Алматы 2020". Я сложил валовый выброс-2007 (247 тыс. тонн) и выбросы-2017 от ТЭЦ-2 (33 тыс. тонн) – получилось 280 тыс. тонн. И доля ТЭЦ-2 при таких арифметических манипуляциях с показателями из разных лет составила свыше 11%.

П.А. Это даёт чёткую картину понимания того, что люди даже не потрудились разобраться.

В.Б. Когда я ходил в "Экосервис-С" в январе этого года, то беседовал с четырьмя специалистами около трёх часов. И в том числе привёл вот эту свою гипотезу. Профессионалы не нашли, что мне возразить. Причём в самом их исследовании приводятся абсолютно другие данные (цитирую): "Всего за 2016 год (последний год исследований. – Авт.) фактические эмиссии (выбросы. – Авт.) в окружающую среду составили 122 223,9 тонн (на 51% меньше, чем в 2008 г.), из них

  • на долю передвижных источников (транспорта. – Авт.) приходится 65,02%,
  • на стационарные источники (промпредприятия и ТЭЦ. – Авт.) 31,72%,
  • на газифицированный частный сектор 0,007% и
  • на частный сектор на твёрдом топливе 3,23%" (см. скриншот).

Фактчекинг: второй уровень

В.Б. Теперь о втором уровне фактчекинга. В валовых выбросах в атмосферу города не учитывается ТЭЦ-3.

П.А. Хотя она находится совсем рядом.

В.Б. В трёх километрах от границы Алматы, в посёлке Отеген батыра, бывший Энергетический. А выбросы у неё немалые – согласно данным исследования, 22 тыс. тонн, или две трети объёма, которым отравляет воздух ТЭЦ-2. То есть ТЭЦ-3 здесь выступает как субъект регионального сепаратизма. Станция работает на город в большей степени, чем на область, освещает, отапливает и загрязняет его, но её вред для мегаполиса не рассматривается, поскольку территориально она дымит в Илийском районе Алматинской области.

П.А. Труба фактически находится у тебя за забором, а ты думаешь, что она тебе не коптит.

В.Б. Но если выбросы ТЭЦ-3 учитывать, то они составят седьмую часть в общей эмиссии. И если пересчитать валовый показатель снова, уже с учётом ТЭЦ-3, то вина транспорта в смоге снизится до 54%, а стационарных источников – вырастет почти до 40%. А это примерно то, что вы говорили мне год назад: на все ТЭЦ приходится до половины всего загрязнения воздуха.

Фактчекинг: третий уровень

П.А. Недавно участвовал в дискуссии на эту тему, где подчёркивался факт, что все цифры выбросов от автомобилей получены расчётным путём.

В.Б. Вы совершенно правы. Они вычислены на бумажке и являются условными. Мониторинг выбросов от транспорта и частного сектора не производится вообще. Об этом говорится и в исследовании целевых показателей, и в "Программе развития города Алматы 2020" на странице 115 отдельным абзацем: "Мониторинг объёмов выбросов загрязняющих веществ по источникам загрязнения на ежегодной основе производится только по стационарным источникам. Объёмы выбросов от автотранспорта и частных жилых домов не рассчитываются, и по ним не производится сбор статистических данных".

Иначе говоря, складываются фактические выбросы от заводов и ТЭЦ с чем-то условным, полученным путём вычислений.

П.А. Причём посчитанным по какой-то методике, которую давно никто не проверял и достоверность которой не установлена. Выбросы от автомобилей считают по методикам чуть ли не советским, хотя за прошедшее время и автомобили стали более экологичными, у нас давно запрещён ввоз машин, рассчитанных на стандарт топлива Евро 2, само топливо стало чище – а методики применяются старые. Это говорит о том, что цифры, полученные в результате таких расчётов, не могут быть приняты на веру и использованы.

В.Б. Отсутствие фактических данных о выбросах от авто и частного сектора зафиксируем как свидетельство того, что достоверность информации об истинном состоянии алматинского воздуха не прошла третий уровень фактчекинга.

Фактчекинг: четвёртый и пятый уровни

В.Б. Теперь давайте посмотрим: а является ли корректным и научным сам показатель валовых выбросов, которым у нас оперируют не реже, чем мифическими процентами?

П.А. Как можно сравнивать валовые выбросы источников, разнородных по типам топлива и способов его сжигания, сложить всё в кучу, крокодилов с бегемотами, и сказать, условно говоря, что средняя масса животного в Африке составляет 300 кг? Валовый выброс – это бессмысленное значение, которое не говорит нам ни о чём. Оно не говорит, насколько вреден выброс от ТЭЦ или от автомобиля, насколько опасно им дышать. Ведь токсичность бензола в тысячи раз выше, чем токсичность, допустим, оксида азота.

И все эти фокусы – сложить в одно значение валового выброса и пытаться судить о загрязнении по этой цифре – либо введение в заблуждение, либо полное дилетантство. Так делать нельзя, конечно.

В.Б. Но всё-таки в "Экосервис-С" работают профессиональные люди, с учёными степенями, у меня нет оснований не доверять им как экспертам. И они сказали мне, что таково было техническое задание заказчика – замерить в конечном итоге именно валовый выброс в атмосферу за год, причём без учёта частиц РМ 2.5 и РМ 10.

П.А. Не буду углубляться, потому что не знаю подробностей их профессионализма: никакого взаимодействия у меня с ними не было. Понимаю, что моя работа, может быть, не такая уж и серьёзная. Но невозможно проводить мониторинг окружающей среды и хотя бы не попытаться связаться с источником данных по РМ 2.5, которых ты нигде не можешь взять.

В.Б. Ваша фамилия упоминается в исследовании целевых показателей.

П.А. Тем не менее, у нас не было никаких контактов. Если они на меня ссылаются, то это их собственная инициатива, сам же я им никаких данных не давал. Не потому, что не хотел, а потому, что не просили. Это раз. А второе – если ты профессионал, делаешь работу и понимаешь, что техническое задание тебе поставил дилетант, то твой долг – прийти к заказчику и объяснить ему, что работа должна быть сделана иначе. А если идёшь на поводу у заказчика-дилетанта – значит, провёл бессмысленную работу. Ты какие-то деньги заработал (стоимость исследования целевых показателей – 93 млн тенге. – Авт.), но ведь результата-то не достиг. Где же профессиональная гордость за то, что ты делаешь?

В.Б. Думаю, что широкое использование показателя валовых выбросов, в корне неверного, имеет ещё одну причину: он очень понятен и прост для подсчёта.

П.А. В том-то и дело: его легко показывать тем, кто не разбирается. Но задача всей истории (имеется в виду исследование целевых показателей. – Авт.) не в том, чтобы показать нам эти цифры, а в том, чтобы сделать качество окружающей среды лучше и воздух чище. И без глубокого понимания текущего положения и того, куда мы хотим попасть, невозможно принять значимые и эффективные меры. Пусть у тебя существует сто удобных цифр, но ситуация не решится, пока ты не начнёшь их правильно считать.

В.Б. Итожу эту главку. Манипуляцию показателем общей эмиссии как неадекватным индикатором и неучёт в оценке загрязнения воздуха частиц РМ 2.5 и РМ 10 будем считать четвёртым и пятым уровнями фактчекинга, которых не преодолела информация о состоянии воздушного бассейна, которую нам предоставляют.

Фактчекинг: шестой уровень

В.Б. В безуспешных поисках надёжных данных, на которые можно было бы опереться, я вышел на шестой уровень верификации экологической информации.

Это случилось на суде по смогу. Там мы узнали, как часто проводится мониторинг.

Оказалось, "Экосервис-С" по заказу АО "АлЭС" ("Алматинские электрические станции") замеряет воздействие четырёх загрязняющих веществ (оксид углерода, окислы азота, диоксид серы, неорганическая пыль), которые выбрасывают трубы ТЭЦ-2, на границе санитарно-защитной зоны (СЗЗ)… один раз в квартал. Представитель лаборатории на вопрос, как часто устанавливались превышения ПДК, ответил: ни разу. В зале суда раздался дружный хохот.

Уже в январе истец, активист Альнур Ильяшев вместе с единомышленниками посетили городской департамент экологии, и там им сообщили даты, когда именно проводились заборы воздуха рядом с ТЭЦ-2 (см. скриншоты).

П.А. Действительно, странно, что данные замеряются ежеквартально. Можно выбрать удобное время с точки зрения состояния атмосферы и измерить то, что тебе надо.

В.Б. Дело в том, что замерять довольно накладно. Такой мониторинг всех ТЭЦ в городе и округе обходится "АлЭС" в 22 млн тенге.

П.А. Это стоит дорого, потому что ручной труд. Но задача должна решаться не так. Должны работать круглосуточные, 24/7, станции мониторинга, которые собирают информацию в автоматическом режиме и предоставляют её если не в открытый доступ, то уж по крайней мере в акимат, Казгидромет и экологические службы. А если замерять раз в квартал, тогда даже не разовые выбросы, а целые месяцы превышения загрязнения не попадут в статистику.

В.Б. На суде представитель ТОО "Экосервис-С", говоря о заборах воздуха, оперировал таким понятием, как "средний день за квартал". На мой дилетантский взгляд, это какая-то чушь. Всё равно что говорить о средней температуре по больнице, да ещё за огромный промежуток времени, и на основании одного только утреннего врачебного обхода. "Среднего дня", или медианного значения для квартала, в принципе быть не может, потому что ежедневно меняются температура воздуха, осадки, роза ветров.

П.А. Это сказал профильный специалист?

В.Б. Нет, юрист. Но, если дорожишь репутацией компании, надо знать, кого в суд посылать. Так вот, о датах 2018 года, когда замерялось воздействие ТЭЦ-2 на окружающую среду. Я посмотрел, какая накануне дней замеров была погода. (Также после интервью Павел предоставил мне данные по частицам РМ 2.5 за 2018 год по каждому дню, указываю их в скобках вместе со среднеквартальным значением. – Авт.)

  • 19 февраля – ясно, за 4 дня прошёл снегопад, единственный в том месяце (среднесуточное значение по РМ 2.5 – 79 мкг/м3; среднее значение за квартал – 97 мкг/ м3).
  • 12 апреля – за день был дождь, в том месяце было шесть дождливых дней (среднесуточное значение по РМ 2.5 – 37 мкг/м3; среднее значение за квартал – 24 мкг/м3).
  • 14 августа – за два дня до того выпал дождь, единственный за месяц (среднесуточное значение по РМ 2.5 – 24 мкг/м3; среднее значение за квартал – 23 мкг/м3).
  • 16 ноября – тут нормально, снег падал только 12 числа (среднесуточное значение по РМ 2.5 – 146 мкг/м3; среднее значение за квартал – 85 мкг/м3).

Как видим, в одном случае среднесуточное значение было ниже квартального, в двух – выше и ещё в одном практически совпало. Иными словами, день забора воздуха "средним" для трёх месяцев при всём желании не получается.

П.А. Можно посчитать среднее загрязнение, но когда у тебя есть ряд замеров. А когда ты берёшь один день, любой, случайным образом выбранный, и говоришь, что он репрезентативно отображает картину целого квартала, то это означает, что либо ты пытаешься лапшу на уши повесить, либо не понимаешь вообще, чем занимаешься. Потому что уровни загрязнения воздуха двух соседних дней могут отличаться в 5-7 раз. И никакой один день не может характеризовать даже неделю, не говоря о целом квартале.

В.Б. Всё-таки ваши слова справедливее адресовать не исполнителю, "Экосервис-С", а АО "АлЭС", которое заказывает подобные замеры.

Кстати, среднегодовой ПДК по нормам ВОЗ составляет 10 мкг/м3, тогда как в Алматы среднегодовой уровень загрязнения частицами РМ 2.5 составил 57 мкг/м3.

То есть среднегодовая концентрация опасных мелкодисперсных частиц в мегаполисе в 5,7 раза превышает предел допустимой концентрации, установленный Всемирной организацией здравоохранения. А у проверяльщиков все нормативы соблюдаются. Думаю, это главная причина, почему у нас в индексах загрязнения окружающей среды не учитываются частицы РМ 2.5.

Пчёлы против мёда

В.Б. Кстати, уточню, что лаборатория замеряет воздействие загрязняющих веществ, а объёмы выбросов фиксируются на трубе – в граммах в секунду.

П.А. И это делает само предприятие. У них должно быть специальное оборудование, и они должны это делать постоянно.

В.Б. А вот я вам скажу, что в Экологическом кодексе записано: предприятие может мониторить эмиссию в режиме онлайн. Может, но не обязано.

П.А. В том-то и история, что особо крупные источники загрязнения пытаются использовать мягкие способы мониторинга своих собственных выбросов, потому что это элементарно влияет на размер штрафов. И понятно, что контроль за выбросами должен находиться в руках не самого загрязнителя, а государственной службы, не зависимой от энергетиков.

В.Б. О чём мы говорим, если охрана окружающей среды, как Золушка, находится в услужении у Министерства энергетики, чьи предприятия являются главными источниками загрязнения природы и воздуха?

П.А. Так и есть. Получается "пчёлы против мёда". Сложилась абсолютно абсурдная ситуация, и она негативно влияет на экологическую обстановку. Ясно, что Минэнерго выгодно сжигать уголь, удобно выводить не слишком большие цифры загрязнения, чтобы в конце года выглядеть хорошо. Поэтому контроль должен быть возложен на другое министерство. Например – здравоохранения.

В.Б. Было же Министерство охраны окружающей среды.

П.А. Проблема даже не в отсутствии специализированного ведомства, а в том, что в сфере экологии у нас много дилетантов и людей, которые выдают желаемое за действительное. А всё это очень сильно затрудняет получение реальной оценки картины.

В.Б. Собственно, мы с вами тоже дилетанты.

П.А. Согласен! Я никогда не претендовал на профессионализм в этом вопросе. Но цифры есть цифры, мои приборы замеряют уровни загрязнения. И если бы был профессиональный госорган, который мог достоверно замерять, стал бы я с этим возиться, тратить на замеры дни и месяцы жизни?

"Решать проблему комплексно никто не хочет"

В.Б. Павел, мы прошли с вами шесть уровней фактчекинга экологической информации, которую нам представляют официально. Ваш вывод о её достоверности?

П.А. Моё мнение – информация официальных органов неполна (почему я, собственно, и занялся этой историей) и во многих случаях недостоверна. И я не знаю причин. С каждым же не пообщаешься, не спросишь: а почему они так делают – берут странные ПДК, замеряют раз в квартал? А самое главное, что заказчики эту работу принимают. Когда на обсуждении целевых показателей на общественных слушаниях "Экосервис-С" попал под огонь критики и все вопросы, поставленные достаточно профессионально, были выслушаны, представитель акимата сказал: "Ну да, по работе есть замечания, но в общих чертах я предлагаю работу принять". То есть исследование было выполнено кое-как, но заказчик всё равно предлагает принять и в дальнейшем использовать её данные в планировании жизнедеятельности города.

Это говорит о том, что либо они не очень понимают, насколько критически важна достоверность этой информации, либо пытаются ускорить процесс ради каких-то собственных целей.

И главная беда – что решать проблему комплексно никто не хочет.

Окончание следует